— Здесь выход, — она с грустью на меня посмотрела. — Не завидую я тебе.

— Почему это? — отвлекся я от своих мыслей.

— Тебя поставили против опытного бойца. Очень опытного. Ты, по сравнению с ним, ребёнок, — она вздохнула и придвинулась ближе, прижимаясь к моему боку всем телом. — Ладно, слушай. Он дерется с копьем и щитом, — зашептала, обдавая жарким дыханием ухо. — Любит грязные приемы, а еще калечит. Не ведись на его провокации и не думай, что он открывается случайно. Понял?

— Ага, понял, — кивнул я и почувствовал горячий язык, что лизнул мою ухо. Ее рука сжала мое предплечье. — Если выживешь, за тобой должок. Ты должен будешь постараться его отработать.

— Договорились, — улыбка сама расцвела на лице, а рука сжала упругую плоть стражницы.

Прозвучал удар гонга. Ворота начали открываться с легким скрипом петель. Этот мерзкий скрип точно отпечатается в моей памяти на всю оставшуюся жизнь.

Желтый песок с красными пятнами хрустит под ногами. Темные капли крови смотрелись на нем странно, будто, художник, случайно разливший краски.

Толпа ревела, скандируя имя моего противника. Кто-то выкрикивал оскорбления в мой адрес. Я не слушал этих кровожадных тварей. Просто шел вперед, разглядывая арену.

Мой противник шел вразвалочку, как хозяин положения, держа шлем на сгибе локтя. Он приветствовал скандирующих его имя зрителей. Уверенный в себе и своей победе.

Захотелось стереть его улыбку с лица. Убрать эту самоуверенность и увидеть в его глазах страх. Сердце билось как сумасшедшее, норовя выпрыгнуть из груди. Кровь шумела в ушах так, что я уже не слышал ничего вокруг.

Чтобы успокоиться, я остановился и вдохнул полную грудь воздуха. Пахло песком, кровью и железом. Выдохнул резко, опустошая грудь. Мурашки побежали от шеи к заднице, и я вдруг зарычал на выдохе. От моего рыка даже трибуны стихли.

Мужик стоял совсем близко. Он окинул меня презрительным взглядом и глумливо улыбнулся, надевая изысканный шлем в виде головы льва.

От такого пренебрежения у меня внутри шевельнулась и стала только сильнее злоба, снова вытесняя сомнения.

' — Ты не будешь так на меня смотреть! Ты пожалеешь, как и все здесь!' — мысль эта родилась сама, пока я стискивал шершавую рукоять меча, обмотанную кожей.

— Бо-ой! — завопила распорядительница, а я вдруг подумал, что хочу увидеть ее, валяющуюся у моих ног.

Он резко вскинул щит и сделал пробный укол копьем в грудь. Стремительная, как бросок змеи, атака. Я подставил щит на рефлексах. Наконечник копья с глухим стуком ударился о дерево.

От расслабленности моего противника не осталось и следа. Как хищный зверь он закружил вокруг, выискивая бреши и возможности, изучая меня.

Пришлось двигаться, зеркально повторяя его маневры. Я не хотел пока атаковать. Нужно было изучить его скорость, умения, а для этого придется рисковать.

Он атаковал молниеносно, направляя копье с бешеной скоростью в мое специально открытое лицо. Я отбил его краем щита вверх и попробовал сократить дистанцию.

Враг отскочил и снова уколол, вынуждая закрываться. Еще одна моя попытка сблизиться и снова его отскок с контратакой. Мне вспомнился рассказ отца о тактике пехоты легиона. ' — Придется рисковать, иначе я к нему никогда подойти не смогу' — я вдохнул как перед прыжком в воду, сжался за щитом и пошел вперед. Медленно и неотвратимо как имперская пехота. Шаг вперед, еще один, еще. Удары копьем сыпались по мне, как железный дождь. Противник раскачивался и колол, стараясь найти бреши в защите, обмануть меня, переиграть. Я же забыл про меч и просто пер прямо на него, отклоняя щитом мощные удары. Только я и кусок дерева, обитого железом против острого жала копья. Оно задело мне руку, вспарывая кожу, потом ногу, но все это были мелочи. Самое главное, я теснил его! Теснил, гоня по арене и неуклонно сокращал дистанцию!

Копье скользнуло по кромке щита, вспарывая мне щеку, но я был уже рядом!

Очередной удар прямо мне в глаз, но я успел! Успел схватиться за древко и дернуть на себя изо всех сил. Так дернуть, что захрустели мышцы от напряжения!

Врага дернуло вперед, он потерял равновесие, выпустил копье в последний момент, чтобы не упасть! Я прыгнул, выстрелил собой, как катапульта, врезаясь в него щитом и своим телом!

От удара он упал на землю, и я успел заметить в его глазах зачатки страха! Того самого, который я так хотел рассмотреть. Заревев от радости, я обрушил на него удар кулаком и тут же в бок впилось острое жало, причиняя мучительную боль!

Я повернулся, успел заметить, как блеснул кинжал. Второй раз выручила моя броня, по которой соскользнуло лезвие.

— Ах, ты, погань! — проревел я, хватая его за руку с кинжалом. Он попытался ее вырвать, но я держал крепко, а второй рукой сдернул с него шлем, перехватил его, а потом ударил! Ударил его шлемом прямо по лицу. Раз, другой, третий! Я бил и бил, слыша мерзкий хруст его костей! Шлем помялся и тогда я отбросил его, а потом впечатал кулак ему в лицо!

Он завозился, из последних сил стараясь меня скинуть, и тогда я ударил его лбом в сломанный нос, вгоняя сломанные кости еще глубже в череп.