Наконец, он отрывисто произносит: — Уходи.

Я склоняю голову и собираюсь проскользнуть мимо него, но его рука вытягивается передо мной, и он упирается ладонью в стену, блокируя меня.

— Не ты. Они. Ужин окончен.

— Но… мы не… Алек умолкает, явно растерянный.

Я бросаю взгляд на Мию, чьи глаза широко распахнуты с выражением "о черт", которое не может означать ничего хорошего.

Больше никто не произносит ни слова. Они ставят напитки и, отодвигая стулья, гуськом выходят из комнаты. Адриан идет последним, и он закрывает дверь, так как нам, очевидно, понадобится уединение.

Теперь мы вдвоем, поэтому я встречаюсь с ним взглядом. Я не уверена, хочет ли он убить меня или трахнуть, но это определенно одно из двух.

— Ты меня не боишься.

Это не вопрос, но я все равно отвечаю. — Нет.

— Почему? — спрашивает он.

Я пожимаю плечами, мой взгляд опускается на его массивные плечи. Сила чувствуется в каждом дюйме его тела, от прекрасно вылепленных мышц, остроты ума до абсолютной власти, которой он, очевидно, обладает над всеми в своей жизни. Просто разумно быть осторожной с ним, и я не могу объяснить, почему я этого не делаю.

— Я не знаю, — наконец признаюсь я. — Думаю, если бы ты хотел причинить мне боль, ты бы уже сделал это.

— Ты меня не знаешь, — говорит он. Это не вызов, просто утверждение.

— Ты же этого не хочешь, — отвечаю я, пожимая одним плечом.

Он мгновение смотрит на меня, затем отрывисто произносит: — Не флиртуй с моими родственниками.

— Прекрасно.

— Ни с кем не флиртуй.

— Ты бы хотел, чтобы я просто отрезала себе влагалище, пока я этим занимаюсь?

Другой рукой он ударяет по стене рядом со мной, и на этот раз я действительно подпрыгиваю. Он крепко держит меня в своих объятиях, всего в нескольких дюймах от своего тела, но я все еще выдерживаю его взгляд.

— Во что ты играешь? — спрашивает он.

— Скрэббл. Его глаза сужаются, но я просто улыбаюсь. — Я уже говорила тебе, что ни в какие игры не играю.

— Да, это так.

Наконец- то отводя от него взгляд, я говорю: — Верь во что хочешь, Матео. Мне пойти приготовить ужин или он действительно отменяется?

— Встань на колени.

Мой желудок сжимается, но, как ни странно, мои чресла одновременно приходят в движение. Это не похоже на предыдущие разы; он не хочет меня, он просто хочет доминировать надо мной. Я не Мэг, я болтун, и я не хочу им быть.

И все же, я не имею права сказать ему нет. Это часть соглашения, которое я заключила — все, что он захочет, и когда он захочет. Только я не хочу его прямо сейчас — неудобно, учитывая, сколько раз я хотела его.

Поскольку я не могу сказать нет, я тупо смотрю на его плечо. — Это приказ?

— Это было похоже на приказ? — осторожно спрашивает он.

Я встречаюсь с ним взглядом. — Я просто хочу разъяснений. Ты мужчина, который хочет, чтобы женщина отсосала ему прямо сейчас, или ты хозяин, наказывающий свою рабыню?

Если выражение его лица не говорило мне, что я самая неприятная женщина, которую он когда- либо встречал, то ярко выраженный подъем и опадение его груди, когда он явно борется со своим желанием придушить меня, определенно сказал бы.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, Мэг? — наконец спрашивает он, убирая руки со стены и хватая меня за бедра. — Это то, чего ты хочешь?

— Нет, не прямо сейчас, — говорю я, но он уже стягивает трусики с моих ног, и моя киска реагирует на его доминирование.

— Ты меня не хочешь? — спрашивает он, все равно прижимаясь своим возбужденным членом к моим ногам.

— Я не хочу, чтобы ты меня использовал, — поправляю я, поднимая руки, чтобы упереться им в его грудь.

— А что, если я захочу использовать тебя? — спрашивает он, наклоняясь, чтобы прикусить мочку моего уха.

— Я не буду тебя останавливать, — заявляю я, когда он коленом раздвигает мои ноги еще шире.

— Хорошо, — говорит он, быстро расстегивая брюки.

Я сглатываю, не готовая к тому, что он схватит меня за задницу и приподнимет. Я пытаюсь дотянуться до чего- нибудь, за что можно было бы ухватиться, но ничего нет. Он жестко входит в меня, и я стону, скользкая, но не подготовленная. Прижимая меня к стене, он держит меня подвешенным в воздухе, его член неустанно колотится у меня между ног. Это не для удовольствия; он просто высказывает свою точку зрения, заявляя о своих правах собственности. Несмотря на его попытки сделать мне выговор, каждое глубокое погружение приближает меня к кульминации.