Я кинулась к оставленной на пожухлой траве сумке и выудила из нее баночку чернил, листок бумаги и писчее перо. Оно, правда, невесть как умудрилось сломаться, но зарисовать схему можно было и огрызком. Заниматься этим пришлось, балансируя на валуне. В процессе, разумеется, чернила разлились, чудом не попав на плащ, бумага смялась, чертеж получился кривым, а я повторила все когда-либо слышанные от Куланна ругательства, но в конце концов в моих руках оказался узор, переданный мне самим Туманным венцом.

Невероятно! Археи об этом могли только догадываться, а волшебное облако действительно оказалось разумным, и у меня получилось наладить с ним связь!

Правда, через цепочку из двух грифонов, но что уж… И если уж совсем честно, я понятия не имела, что теперь с этим делать.

Я повертела бумажку в руках, разглядывая хитрый узор. Что-то похожее предстало передо мной в тот раз, когда мы с Тареном впервые поднимались на Орлиную Голову, но тогда я не успела запомнить расположение линий, да и вообще толком ничего не сообразила. Значит, это не какой-то обман, и это замечательно. Только жаль, что Туманный венец не объяснил, как воспользоваться схемой. Пройти по ней? Лечь внутри ее и медитировать? Нанести на тело?

Если предполагалось, что нужно сплести этот узор из белых паутинок, то у меня для облака плохие новости…

Поймав себя на этой мысли, я нервно рассмеялась. Стой, повозка, приехали! В госпиталь для умалишенных.

В плечо снова ощутимо толкнули. Закат вилял хвостом, явно довольный тем, как хорошо мне пригодился, и не понимал, чего это его до сих пор не похвалили. Я прилежно потрепала «малыша», который уже готовился меня перерасти, по затылку и достала ему последнее яблоко.

– Ты молодец, прекрасно справился!

Ближайшую минуту окрестности оглашали только счастливые хруст и чавканье, а я раздумывала о схеме. Не к Коллару же идти с вопросами? А если полагаться лишь на Кусачку и Заката, то неизвестно, насколько все это растянется, потому что первый ленив, а второй мал. Прямо скажем, не самая надежная цепочка «курьеров».

Значит, все же Коллар. Придется наступить на горло своей гордости, но, похоже, никуда не деться.

Я уже потянула Заката за собой, спускаться к академии, когда увидела, что наверх по лестнице бежит знакомая кряжистая фигура. Куланн как будто опаздывал, и точно не на занятия, потому что сейчас на площадке была в разгаре тренировка другого преподавателя.

Смутное и неприятное предчувствие толкнуло меня вперед, заставляя ускорить шаг.

– Давай-ка быстрее, Закатик, милый, – пробормотала я, не спуская глаз со старого вояки.

Сомнений больше не оставалось. Он искал именно меня.

Сердце упало. Случись что-то нехорошее, но не так, чтобы уж очень дурное, за мной отправили бы слугу, в крайнем случае секретаря. Если примчался сам ректорский заместитель – дело плохо. Совсем плохо.

– Эйри! – Куланн не казался запыхавшимся или уставшим, однако остановился и махнул рукой, чтобы я поторапливалась. – Спускайся быстрее.

Я перешла на бег, насколько это позволял каменистый склон.

– Что случилось?

– Пришли новости о Тарене. И они далеко не лучшие.

В ректорском кабинете я была уже не первый раз, поэтому меня здесь ничто не удивило: ни книги с золотым тиснением, аккуратно выставленные на стеллаже, ни отдельная полка для боевых и других наград. Лишь на портрет почившего короля Серена я смотрела дольше обычного.

А ведь раньше я часто встречала его изображения – на монетах, например. Но там профиль был очерчен очень примитивно и не походил даже на этот, наверняка сильно идеализированный портрет. Но и на нем, если присмотреться, можно было заметить, сколько у Серена и Тарена схожих черт во внешности: ясные глаза, такой же немного вздернутый нос, вихры каштановых волос. Однако Серен отличался от брата в дурную сторону гораздо большей полнотой – это в его-то молодом возрасте – и капризным изгибом губ. Король обладал внешностью избалованного мота и привереды. Любой бы охотно поверил в историю, что он приревновал жену к Тарену. А оно вон как вышло…

В кабинет кроме меня позвали Коллара, которого тоже явно сдернули с места без предупреждения. Вместо традиционной белой мантии на архее была надета сероватая рабочая роба, покрытая странными пятнами. Паук вроде говорил, что он сведущ в алхимии? Наверное, ею и занимался, когда его вызвали.

За моей спиной, будто телохранитель, замер Куланн. Ректор тихо и долго перечислял секретарю приказы и вошел в кабинет последним, плотно закрыв за собой дверь и тяжело опустившись в массивное кресло за таким же крупным столом.

– Только что, – опустив приветствия, начал Освальт, – мне поступили сведения, что на присягнувшее Тарену войско совершено вероломное нападение. Королева и дядя Серена сделали неожиданный для них шаг – договорились забыть о разногласиях и объединились, чтобы свергнуть «самозванца». Тарен в данный момент заперт в Мавеннаре с небольшим числом верных ему отрядов, в то время как его враги осаждают столицу.

– Такое вообще возможно? – с сомнением спросила я. – Это же столица! Она огромна! И запасов у них наверняка множество.