– Видишь нить? Взял крупную, специально, чтобы ты могла с ней работать.

Понадобилось напрячь все зрение, чтобы разглядеть у него в ладони блеклую ниточку. Я попыталась аккуратно схватить ее пальцами, но когда поднесла их к глазам, то обнаружила, что там пусто.

– Выскользнула, – ровно, будто ничего не случилось, констатировал Паук. – Это нормально для новичка. Еще раз.

Потом был еще раз. И еще. И еще. И еще…

Солнце не пробивалось сквозь густой туман, но я успела вспотеть, прежде чем злосчастная нить наконец оказалась у меня в пальцах. Коллар сразу перехватил мое запястье. Я невольно вздрогнула оттого, какие у него холодные руки. Кисти были длинными, узловатыми, пальцы – тонкими, и правда как у насекомого. Паук, ткущий сеть.

– Держи крепче, – с легким раздражением приказал он. – Опять выскользнет.

Коллар достал бумагу и сверился с изображением.

– Вот эти закругления – петли. Видимо, схему нужно встроить прямо в Туманный венец. Ну, давай пробовать.

И мы попробовали. Раз пятнадцать. Может, двадцать. Я постоянно теряла нить – сложно удержать в руке то, что состоит из энергии, а не из материи. То же самое, что стараться ухватить порыв ветра или язычок огня. Коллар злился из-за моей непутевости, но пока ничего мне не высказывал, только скрипел зубами. Впрочем, это плохо помогало, потому что я все слышала и сильнее нервничала сама, совершая еще больше ошибок. Как тут было не вспоминать Силвейна и его бесконечное терпение? Вот кто точно преподаватель с талантом от богов!

Я думала о нем, о его крепких и теплых руках, ласковых прикосновениях, шуточках, которые тем не менее не звучали обидно, а разряжали напряжение. О словах поддержки. Смешливых глазах и улыбке… Которые, быть может, мне больше никогда не увидеть.

Тоска оказалась такой острой, что на глаза навернулись слезы. И это, конечно, лишь вызвало очередной приступ раздражения у Коллара.

– Эн-хей не будет распускать сопли, как только у него что-то не получается. Учись держать лицо! – прикрикнул он.

– Надеюсь, в Белой академии ко мне приставят преподавателя, который умеет что-то большее, чем орать на своих студентов, – процедила я.

Удивительно, но Паук сразу заткнулся.

Понадобилось еще несколько попыток, прежде чем мы наконец завершили схему. Это была целиком и полностью заслуга Коллара, потому что я даже не видела, что, собственно, плету. Только что-то слабо серебрилось в воздухе и сразу исчезало, стоило отвести руку. Готовой схемы, вплетенной в туман, я тоже, разумеется, разглядеть не смогла.

– Получилось? – неуверенно спросила я у архея, когда он отпустил мое запястье и с нескрываемым облегчением выдохнул.

– Ты мне скажи, – ответил Коллар. – Рисунок готов. Ощущаешь какие-нибудь изменения?

Я внимательнее «прислушалась» к своим чувствам.

– Нет, если честно.

– Значит, мы потеряли время зря, – подытожил он. – Спускаемся. Можем, еще успеем обучиться по моему способу.

– Подождите! – взмолилась я.

Ну не может же это быть совсем тупик! Иначе зачем вообще Туманный венец связывался со мной через грифонов? Что я сделала не так?

«Кусачка, – позвала я. – Ты тут?»

«Ну конечно, тут, – отозвался грифон. Голос его звучал сердито. – А ты где? Ты нам кое-что обещала!»

«Уже в пути. Пожалуйста, скажи, когда облако пересылало тебе рисунок, оно не уточнило, как именно я должна его сплести? Может, в определенном месте на горе? Или нужно что-то особенное сделать при этом? Ну там богам эльфийским помолиться? Или станцевать, или еще что-нибудь?» – в отчаянии перечисляла я.

«Станцевать. Голышом. Ночью».

Раздалось бульканье – я уже знала, что это смех.

«Я серьезно, Кусачка!» – начала злиться я.

«И я серьезно. Откуда мне знать такие вещи? Спроси у облака сама. Только поспеши, мы тебя ждем», – и он затих.

«Кусачка. Кусачка!»

Бесполезно. Поганец не откликался.

– Ну что? – спросил Коллар, заинтересованно глядя на меня.

– Ничего, – буркнула я. – Грифоны не хотят мне подсказывать. Говорят, я должна спросить обо всем у облака, но как это сделать, не признаются.

– Они всего лишь звери. Вряд ли им это известно, – резонно заметил он.

Я вынуждена была кивнуть.

Да, звери. Причем ужасно своевольные и вредные!

Если Кусачка и услышал это мысленное послание, то не подал виду. Вместо его голоса сквозь туман донесся звон академического колокола. Коллар выпрямился, глядя в ту сторону, хотя сквозь облачную завесу рассыпавшиеся по Львиной Голове домики было не рассмотреть.

– Ректор уже почти готов вылетать. Надо спешить вниз, снимать чары с авиария, иначе опоздаем к вылету и не успеем до темноты попасть в Мавеннар. Продолжим эксперименты с магией уже там. Или ты уже не рвешься освобождать своих грифонов, раз они не очень-то желают тебе помогать? – ехидно осведомился Паук.