— Читать любит, у нее, в Военторге покупателей мало, это же не поселковое сельпо, вот она и читает, все книги в местной библиотеке перечитала.

— Ну, тогда не переживай, Виталий, мы это дело решим. У меня есть несколько новых книг, в том числе новый роман Алексея Толстого «Петр Первый», очень интересная книга я читал, не мог оторваться. Вот, ты ей эти книги и подаришь, и она останется довольна.

— Ну, Николай, спасибо, ты настоящий друг, а я, грешным делом, когда сегодня утром проснулся, подумал, что как выйдем в море, я тебя за борт столкну, а скажу, что ты решил искупаться и случайно утонул. И оба расхохотались.

На этот раз в составе экипажа катера произошли изменения. Вместо мастера семафорной связи был настоящий радист, которого придали по просьбе командира, и который поддерживал постоянную связь с базой. А вместо старшины-пулеметчика присутствовал… Петр Юрьевич. Да, именно, он, и, чтобы он здесь присутствовал, Николаю ранним утром пришлось добиться встречи с адмиралом, который поначалу с таким предложением не соглашался, но Николай нашел нужные аргументы и адмирал, скрепя сердце, согласился.

Идея взять на испытания Петра Юрьевича пришла к Николаю ночью, во время какого-то сновидения, которое он тотчас забыл, но сам смысл крепко засел в разуме, не давая успокоиться, пока вопрос не был положительно решен. С Николаем подобное происходило и ранее, еще до членства в Ордене, и он четко знал, что к подобным «посланиям» следует относиться уважительно.

Что же касается самого Петра Юрьевича, то он с предложением Николая сразу согласился, сказав, что морской болезнью не страдает, а досадить япошкам готов в любое время. И Николай сразу вспомнил, как во время их первой встречи, он желал японскому императору утонуть вместе с островами.

Сегодня они не летели, и не мчались, а шли со скоростью 20 узлов, так как волнение и ветер были на 3 балла. Двигатели катера ревели не так сильно, как вчера и когда катер находился где-то на середине пути, Николаю послышалось, что он слышит самолет и, подняв голову, увидел, как он мелькнул в разрыве между низкими облаками.

Он обратил на это внимание и командира и Петра Юрьевича, но они ничего не заметили, и Николай решил, что ему просто показалось.

До облюбованного еще вчера Николаем острова они дошли без всяких приключений, и подошли к нему вплотную, чтобы внимательно осмотреть. Остров располагался, как бы отдельно, от скопления двух групп небольших островов. В основании он имел размеры примерно 700 на 500 метров, и высоту порядка 100 метров, и единственными его обитателями были многочисленные морские птицы.

— Да, хороший остров, для испытания годится, — сделал заключение Николай, — давайте отойдем подальше и начнем испытания.

Катер развернулся, стал отходить от острова, и в этот момент подал голос впередсмотрящий, до этого хранящий молчание. — Корабли слева, на 4 румба, выдвигаются плотным строем из-за островов… Корабли справа, на 5 румбов, выдвигаются плотным строем из-за островов… Флагов пока не разобрать.

— Вот же черт! — пробормотал командир. — Радист, связь с базой есть?

— Есть, товарищ командир! — ответил радист.

— Ничего не передавай, храни молчание, только слушай! — скомандовал командир.

— А можно пошарить в эфире? — спросил Николай. — Они же наверняка общаются по радио, может быть, услышим.

— Можно, — ответил радист, у нас рация всеволновая.

— Давай, пробуй! — сказал командир. И радист начал сосредоточенно вращать верньеры, внимательно, слушая.

— Все корабли японские, — продолжал сообщать впередсмотрящий. Слева… шесть кораблей, и справа… тоже шесть…

— Есть, поймал, — сказал радист через некоторое время, — говорят на непонятном мне языке, одна станция далекая, две — близкие.

— Дай один наушник Петру Юрьевичу! — попросил Николай, и радист, сняв с оголовья один наушник, передал его Петру Юрьевичу, который засунул его под свой танковый шлем.

— Говорят по-японски, — сообщил он. — Дальний, начальственный голос сказал, — продолжил перевод Петр Юрьевич, — что ему передали доклад воздушной разведки о том, что русский катер, который вчера направлялся к острову… название я не расслышал, опять движется туда же. А это значит, что у русских там есть какой-то важный интерес, и он приказывает этот катер захватить так, чтобы экипаж остался жив. Ого, похоже, это какой-то важный японский адмирал, — добавил от себя Петр Юрьевич.

— Судя по силуэтам, это новейшие японские, сторожевые, быстроходные корабли, вооруженные автоматическими скорострельными пушками, — продолжал доклад сигнальщик, — нам на инструктаже показывали.

А Петр Юрьевич продолжал переводить: — Два близких голоса отвечают, что задание поняли, и его исполнят, а теперь договариваются между собой, как это сделать. Вот, уже договорились — окружить со всех сторон, и прижать нас к этому острову. Смотрите, они уже это делают.

Теперь уже и Николай видел, что японские сторожевики образовали полукольцо с центром в острове, и начали это полукольцо смыкать, двигаясь в сторону острова, и, разумеется, катера. С японских кораблей донеслись звуки колоколов громкого боя, а сигнальщик сообщил, что экипажи расчехляют оружие.