Сиенна пошевелилась, выражение ее лица сменилось с шока на замешательство, а затем на ярость. Я получил внезапный удар по щеке, огонь вспыхнул на моей коже, и голова дернулась в сторону.

— Ты сукин сын.

Я сжал челюсти и подождал, пока утихнет жжение, прежде чем повернуться и посмотреть на нее. Гнев, обида, боль — все это было в ее глазах. Они были черными и жестокими, наполненными болью, а стоявшие слезы усиливали яркость радужки.

Сиенна сильно толкнула меня в грудь. Я полетел назад, и моя задница коснулась пола.

— Ты мудак! Что, черт возьми, с тобой не так?

Она вскочила на ноги, и я насторожился на случай, если она решит сбежать.

— Сиенна, ты должна меня выслушать.

— Я ни хрена тебе ничего не должна.

— Я серьезно.

— И я тоже! — закричала Сиенна. Ее глаза были дикими и пылающими. Именно этот взгляд помог мне проложить путь к тому месту, где я влюбился в нее по уши. Этот взгляд кричал о борьбе и капитуляции одновременно.

Я поднял руки.

— Просто успокойся и позволь мне все объяснить.

— Ты, блядь, похитил меня!

Сиенна замерла, когда до нее дошла реальность того, что она только что сказала.

— Ты похитил меня. Какого черта, Ной?

— Я знаю. Мне жаль. Но это был единственный…

— Где мы? — Сиенна скользнула взглядом по комнате, от одной стены, обшитой светло-коричневыми деревянными панелями, к другой. Посередине стояла двуспальная кровать на четырех столбиках. — Что это за место?

— Все, что тебе нужно знать сейчас, — это то, что ты в безопасности.

— В безопасности? Ты, наверное, шутишь? Ты похитил меня. Надел мне на голову долбанный мешок и связал.

— В свое оправдание, хочу сказать, что тебя связали, потому что ты умудрилась сломать нос моему очень дорогому другу.

Сиенна скрестила руки и надула губы, глядя на меня, как капризный ребенок.

— Носяра твоего друга был бы точно цел, если бы ты не решил, что это хороший день, чтобы похитить меня, мать твою.

— Я знаю. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, но это был единственный способ.

Выражение ее лица изменилось. Я заметил внезапную грусть в ее глазах, прежде чем она отвела взгляд.

— Ной, что происходит?

Я выдохнул, провел рукой по лицу и задумался, как, черт возьми, объяснить ей все, не подвергая ее еще большему риску.

— Не будет ли это слишком большой просьбой, если я попрошу тебя довериться мне?

— Можешь не сомневаться, это будет слишком.

Я не мог удержаться от улыбки. Ее реплики всегда забавляли меня.

— Ты действительно сейчас улыбаешься? — Сиенна пронзила меня злобным взглядом, прежде чем отвернулась и принялась расхаживать по комнате. — Сначала ты уходишь, а я просыпаюсь и обнаруживаю, что от тебя осталось только это дурацкое письмо. А потом все повернулось так, словно тебя никогда и не существовало.

Она замолчала и посмотрела в мою сторону.

— Знаешь, сколько раз мне приходилось убеждать себя, что ты, черт возьми, реален, а не просто мой сон?

Каждое слово было свинцовой пулей, летевшей прямо в мою грудь, и ни разу не промахнувшейся мимо цели.

Решимость отразилась на ее прекрасном лице. Я не мог отвести от нее глаз, когда Сиенна подошла прямо ко мне, уверенно расправив плечи.

— Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти за последние несколько недель. Я находилась в аду и возвращалась обратно, снова и снова.

— Сиенна, я знаю. Я даже представить не могу…

— Верно, — склонила голову набок Сиенна. — Ты даже представить себе не можешь, в каком аду ты меня оставил. И вот спустя несколько недель, ни с того ни с сего, меня похищают. Я всерьез опасаюсь за свою жизнь, а потом узнаю, что за всем этим стоит мой бывший.

Ее глаза расширились.

— Боже мой. Все мои бывшие — гребаные психопаты.

— Не сравнивай меня с Окли. — При одной мысли об этом ублюдке я взбесился. — Этому сукину сыну следовало бы перерезать горло.

— И это говорит тот, кто буквально только что перерезал веревки на моих ногах и запястьях.

— Я сделал то, что было необходимо, чтобы защитить тебя.

— От чего? Потому что, с моей точки зрения, ты — самый опасный человек рядом со мной прямо сейчас.

Безумие вонзило свои когти в мои вены, и я подошел ближе.

— Ты даже не представляешь, на какой риск я пошел сегодня, и что я делаю, чтобы обеспечить твою безопасность, что я уже сделал для тебя.

Сиенна не отступила от меня ни на шаг. Ее обтянутые джинсами ноги застыли на месте.