Сделала шаг, чтобы пойти к ним, но дорогу мне преградила Маргарет. Маменька сегодня была… Хороша. Не в том смысле, что вдруг превратилась в красавицу, напротив. Она перестала претворяться и играть роль слабой женщины. Сегодня она была готова на всё и эта решимость, не хуже внешности незнакомца, пугала.

– Не торопись, никуда твои щенята не денутся, – низким, грудным голосом произнесла женщина, и добавила, – пока что…

Незнакомый же мужчина, пока меня остужал голос матери, подошёл ближе, посмотрел на меня с одной стороны, потом с другой, будто на товар, и притворно-расстроенно произнёс:

– Исхудала-то как… Измучалась… Бедняжка! А всё твой муженёк-тиран, – слова сочились ядом. Потом он резко взмахнул руками и хлопнул ими по ногам, отчего я непроизвольно вздрогнула и отступила назад: – Вот и Хэмлин, лёгок на помине.

Обернулась и поймала удивительно спокойный взгляд мужа. Он посмотрел на меня и кивнул, будто пытаясь внушить и в меня свою уверенность:

– Здравствуй, Эдир! Думал, ты предупредишь о своём визите.

Тот, кого он назвал Эдиром, смешливо приподнял уголки губ и произнёс:

– Хэмлин, дорогой, да вот решил, что пора бы уже заканчивать этот спектакль.

Герцог хмыкнул, без страха подошёл ко мне и по-хозяйски положил руку на талию. Притянул к себе, а для полноты образа ещё и легко коснулся губами моего виска:

– Да, думаю пора, спектакль и так затянулся, – произнёс, не теряя пресловутой невозмутимости.

Эдир, внимательно наблюдавший за нами, прищурился на миг, будто пытался прочитать мысли Хэмлина, но тут же расслабился и махнул, приглашая нас сесть. Словно уже считал себя господином этого поместья. Я же не знала, что и думать. Сознание настоящей Аннэт буквально разрывало от страха, который, естественно, передался и мне. Но я смогла удержать себя в руках. Единственная мысль, которая заполошно билась в моей голове о том, чтобы хоть кто-то смог увести отсюда детей. Хоть кто-то смог помочь им.

Мы сели на стулья, Эдир же, легко крутанув массивное кресло, словно то ничегошеньки не весило, опустился в него к нам лицом. Хэмлин спокойно облокотился на спинку стула и лениво протянул:

– Тебе не кажется, что слишком много лишних людей вовлечено в наши дела?

Эдир улыбнулся, обнажая ряд ровных белых зубов, и покачал головой:

– Отнюдь, здесь только те, кто нужен нам.

– И дети? – я не видела Хэмлина, но была почему-то уверена, что он насмешливо приподнял брови. Как делал это в образе Саймона…

Злость на него схлынула под натиском других, более сильных эмоций. Собственно, я вообще чувствовала себя замороженной селёдкой – всё видела, что-то понимала, но понятия не имела, что должна предпринять, чтобы весь этот кошмар закончился.

– О, де-е-ети, – с отвратительным предвкушением произнёс мужчина, – они гарант того, что твоя жёнушка сделает то, что мне нужно.

– И что же тебе нужно? – Хэмлин не стал размениваться на ненужные паузы.

Эдин растянул губы в широкой улыбке, после же весёлым голосом ответил:

– Чуть больше, чем ты думаешь.

Значит, не только шахты… Что же ещё этому противному гаду нужно?

– Да? – наигранно удивился герцог Уилбург. – Не просветишь меня?

Хэмлин подался вперёд, удобно устроил руки на обеденном столе и положил на них подбородок, как бы говоря, что я весь во внимании. Я думала, что Эдир окажется выше всех книжных и киношных злодеев, которые перед расправой посвящают жертв в свои коварные планы, но, видимо, такова психология – хочется рассказать всем, насколько они умны и прекрасны. Чтобы доказать каждому – я слишком умён, а вы беспросветно глупы. Чтобы насладиться собственным триумфом.

– Почему нет? Так и быть, утолю твоё любопытство, – он вытянул короткие ножки, прокрутил носками сапог и заговорил, почему-то рассматривая мои голые ступни. Взгляд он не поднимал, но мне, тем не менее, ужасно хотелось спрятать и ноги, да и самой оказаться подальше отсюда. Вместе с детьми, конечно же. – Ты уже догадался, что находится в шахтах. А я, знаешь ли, четвёртый сын, которому даже после смерти папаши ничего жирного не перепадёт, так, по мелочи. Тут же такое сокровище, которое будет всецело принадлежать мне. Удивительно, правда?

Он поднял взгляд и посмотрел прямо мне в глаза, в его же плескалась искра безумия, та самая, которая умеет маскироваться под ум и благородство. Которую очень сложно распознать до последнего. Не зря же садисты и маньяки жили обычной жизнью – никто, из знающих их людей, и подумать не мог, что за вот этой маской порядочного человека скрывается такое. Эдир тоже скрывался? Или лишился рассудка не так давно?

– Ты мог просто выкупить шахты, – не впечатлился его откровениями Хэмлин.

В ответ мужчина хмыкнул и тут же зло прищурил глаза: