После всех процедур, мы, все вместе, спустились в столовую, где уже был накрыт завтрак. На одну персону, то есть, только для меня. Флора, находившаяся здесь же, поймав мой недовольный взгляд, растянула губы в холодной усмешке. Думает, я так просто сдамся?

– Лили, – обратилась к своей служанке. – Будь так добра, принеси приборы ещё для двоих человек, и позови Алекса. Где он, кстати?

Последний раз мальчишку я видела вчера вечером, и он обещался заглянуть ко мне утром, но с появлением Вистеры я что-то забыла о своём подопечном.

Служанка побледнела, и хотела было мне ответить, но вмешалась Флора:

– Мальчишкам там, где и должен быть – работает, – холодно обронила она, разглаживая и без того идеальный фартук. – Он несколько дней отлынивал, так что теперь нагоняет.

Нет, я всегда считала себя уравновешенной женщиной, совершенно не вспыльчивой и временами даже доброжелательной, но эта холодность и желание уколоть меня, заставив работать ребёнка, так разозлили, что я не сдержалась. Посмотрела в торжествующие глаза главной служанки и гневно произнесла:

– Если вы ещё раз позволите себе распоряжаться так, будто вы здесь хозяйка, то лишитесь работы.

Я не запугивала, а говорила чистую правду. За те дни, что провела в добровольном заточении, я много думала. Прежде всего, мне нужно было окружить себя преданным, или хотя бы не враждебно настроенными людьми. Флора в их число не входила.

– Боюсь, – ничуть не смутившись моего тона, с нескрываемым удовольствием протянула женщина. – Вы не можете меня уволить.

– Отчего же? – я демонстративно закинула ногу на ногу и положила руки на колени.

– Оттого, – буквально выплюнула служанка. – Что договор о найме истекает лишь через десять лет.

Хм… Договор. Интересно. По моим губам скользнула ядовитая улыбка:

– Скажите, Флора, а в вашем договоре указана должность? – по части бумажной работы учителя, к сожалению, превратились в первостатейных специалистов. Нет, конечно, все юридические тонкости были для меня недоступны, но что-то я всё же понимала. Например, то, что договор найма для прислуги не имеет таких особенностей, как указание должности, а ещё огромное значение играло, на чьё имя был составлен этот самый договор. Наверняка, на бумаге стоит подпись управляющего или же самого герцога Уилбурга. В любом случае, какие бы надежды не питала Флора, я стою выше её в этом мире сильных и властных людей.

Судя по тому, как женщина внезапно побледнела, я попала точно в цель. Служанка не отвечала, лишь смотрела на меня и пыхтела. Если бы могла, ещё бы и дым стала выдыхать, настолько её задел мой вопрос.

– Ну, так указана? – напомнила о себе, когда пауза слишком затянулась.

– Нет, – едва слышно выдохнула женщина.

Я кивнула, и вновь посмотрела на Лили:

– Дорогая, позови Алекса и принеси приборы ещё на две персоны, – главную служанку с этой минуты я стала демонстративно игнорировать. И это самая лучшая тактика – Флора больше не бросала на меня победные взгляды, и вообще, растеряла добрую долю яда. Она стояла у двери, опустив голову и отдавая тихие указания Айле, когда та разливала нам чай и подавала горячую кашу с мелко порезанными фруктами. Старшая служанка не пискнула ни тогда, когда в комнату вошёл хмурый Алекс, ни когда я усадила его рядом с собой, ни даже тогда, когда я попросила и Вистеру составить нам компанию. Женщина стала удивительно покладистой, что не могло меня не радовать.

Пусть она пока побудет в неведении, что куда хуже, чем оглашение «приговора». А уж после я решу, опять же смотря на её поведение, что мне с ней делать.

С договорами всех нанятых рабочих я всё же ознакомлюсь, и надавлю на мистера Саташи, чтобы он составил их для охранников, а так же обозначил оплату, правда, тут придётся дождаться ответа от муженька. Нет, я была благодарна Саймону за его готовность помочь, но ни он, ни другие ребята не должны работать за спасибо. Каждый труд должен быть оплачен.

Завтрак прошёл спокойно. Вистера явно была довольна, она то и дело бросала хитрые взгляды на Флору, та же, если и замечала их, никак не реагировала. Алекс придвинулся ко мне ближе и тихонько нажаловался:

– Она отправила меня чистить стойло лошадям, – а заметив, что я усмехнулась, поспешил добавить: – Нет, вы не подумайте, я не лентяй какой-нибудь, да и лошадей люблю, но её… – тут он запнулся и закончил едва слышно, – Её я слушать не буду, я буду слушать вас.

На последних словах щёки Алекса тронул едва заметный румянец. А меня отчего-то так тронули его слова, что я поддалась порыву и крепко прижала мальчишку к себе. Надо бы и с ним что-то решить, не может же он просто так шататься по дому без дела?

После завтрака, не успела я отдать распоряжения, ушлая старушка, слишком резво передвигающаяся для той, кто не так давно перенёс очередной приступ, схватила меня за руку и буквально поволокла на улицу.

– Сейчас я вам туточки всё покажу, – с предвкушением произнесла женщина. Собственно, я и не сопротивлялась. Первое и самое главное – мне хотелось посмотреть на мой новый дом. А второе, что тяготило все эти дни – необходимость находиться в четырёх стенах. Я всегда была деятельной натурой. Постоянно находила себе дела, лишь бы не сидеть на месте, а тут добровольное затворничество. Нет, оно было своевременным и необходимым, но оттого не менее тягостным.