Моего пробуждения она будто бы не заметила. Не шелохнулась, когда я приподнялась, облокотившись на локоть. И когда медленно отвела от лица спутанные локоны. Даже когда тихо позвала её, тоже никак не отреагировала. Меня начала беспокоить отрешённость старушки, и я уже хотела позвать кого-нибудь, как Вистера очнулась и посмотрела на меня мутным старческим взглядом.

– О, деточка, ты проснулась? – она тепло улыбнулась. – А я тут пресветлой молилась, чтобы она помогла тебе.

Молилась, значит. Это объясняет её отрешённость, но не до конца.

– Как вы себя чувствуете? – обратилась сразу с вопросом. Тем временем осторожно спустила ноги на пол и поднялась. Нога не болела, и не доставляла никакого дискомфорта, что бесконечно радовало. Значит, сегодня я смогу-таки нормально осмотреть свои владения.

– Я-то? – совершенно искренне удивилась Вистера. – Так хорошо себя лет десять уже не чувствовала! – по губам старушки скользнула хитрая улыбка. – Да и ты, смотрю, уже поправилась, – она показала пальцем на мою ногу, и я тоже кивнула, подтверждая её слова.

– Да, волшебное зелье лекаря сделало своё дело, – пройдя пару шагов в сторону, замерла у окна. Аккуратно отодвинула штору и увидела занимательную картину – Саймон и ещё один охранник, что-то вытаскивали из подъехавшей телеги. Они с трудом взваливали объёмные мешки себе на плечи и несли их к дому.

– Что там такое? – спросила, не оборачиваясь. Почему-то я была уверена, что Вистера в курсе всего, что происходило в этом доме. Может, конечно же, она не всё понимает правильно, но это и не так важно.

– Там-то? – вопросом на вопрос ответила женщина, потом подошла и, привстав на носочки, тоже посмотрела в окно. – Там продукты привезли, старый лис решил задобрить новую хозяйку дорогими кушаньями.

Вот оно как… Раз пытается задобрить – значит, чувствует за собой вину. Жаль только, что я ничего не смогла найти в учётных книгах, так бы, имея на руках неоспоримые доказательства, можно было бы обрети над Ониэром хоть какую-то власть. Ну, ничего, уверена, возможность раскусить этого хитреца мне ещё представится. Главное, самой не оплошать.

Саймон, будто почувствовав мой взгляд, взваливая на спину очередной мешок, поднял голову и пристально посмотрел на меня. Губы дрогнули в полуулыбке и я не сдержалась – махнула рукой в знак приветствия. Мужчина ответил мне, коротко кивнув, а потом спешно скрылся из вида.

– У вас было ко мне какое-то дело? – отойдя от окна и смотря на старушку, решила не ходить вокруг да около.

Вистера склонила голову к плечу, вновь с хитрецой улыбнулась и повторила, будто бы меня совершенно не понимая:

– Дело?

Несмотря на все ухищрение и желание казаться совершенно недалёкой, я чувствовала, что старушка не так проста, какой хочет быть для всех окружающих. Да и предостережение её, то самое, которое она обронила перед приступом, я не забыла. В этом доме происходило что-то нехорошее, и Вистера знала, что именно.

– Да, дело, – повторила терпеливо. – Вы же зачем-то пришли ко мне с утра пораньше, значит, у вас ко мне есть дело.

Вывод был совершенно логичным, и спорить с ним не имело смысла. Вот и старушка спорить не стала:

– Ах, дело, – она лихо хлопнула себя по лбу. – Точно! Я хотела показать тебе дом, деточка.

Сказать, что меня расстроили её слова – ничего не сказать. Но я постаралась не показать вида:

– Хорошо, только мне нужно привести себя в порядок.

Сборы не заняли слишком много времени. Выбор нарядов у меня был не очень-то велик, да и, если быть откровенной, я бы ни один из них вовсе не надела. Жёсткие корсеты и тяжёлая ткань удобства не добавляли. Стоило бы заказать что-то более простое, но это дело пока терпит.

Мне помогала Лили, что выбрать платье, что затянуть корсет, что заплести непослушные волосы. Нет, я могла бы сделать всё это и сама, за исключением затягивания корсета, конечно, но девушка так старалась быть полезной и так болезненно воспринимала мою самостоятельность, что я решила сделать ей приятное. Хотя бы сегодня не начинать день с ненужных препирательств.

Вистера всё это время сидела в кресле, погрузившись в свои мысли. Женщина шамкала губами и смотрела на свои руки. То разжимала их, то вновь сжимала. Я старалась к ней приглядываться, но тревожить не спешила.