— Ну хотя бы никому из нас плохо не стало, как на ее шестнадцатом дне рождения, — подметила Алирин, бросая на Ивену многозначительный взгляд.

— О нет, тот праздник мне вообще стыдно вспоминать. — Ивена прикрыла рукой глаза и посмеялась.

Алирин подхватила смех, после чего отпила вино. Но как только она поставила бокал на стол, из ее глаз медленно потекли слезы.

— Десять лет прошло с ее смерти, а я все еще не могу смириться. До сих пор иногда кажется, что мы с тобой собрались, а ее позвать забыли. Или что она придет, но позже.

Вспоминая давнюю подругу, Ивена тоже глубоко поникла. Это была очень тяжелая и болезненная тема, и они старались нечасто говорить о том, что произошло в прошлом, но и не вспоминать было невозможно, поэтому такие разговоры порой случались.

— Я тоже иногда о ней думаю, — призналась Ивена. — Недавно пекла кексы и вспомнила, как мы втроем однажды после школы ко мне пришли, чтобы тоже кексов сделать. Мама нам все продукты купила, мы навели тесто, а Верена взяла и случайно перевернула миску, и все тесто оказалось на полу.

— О да, я помню, — сквозь слезы засмеялась Алирин. — Я еще предложила сделать вид, что ничего не произошло, и просто собрать тесто с пола обратно в миску, но твоя мама зашла и увидела это. Как же ей обидно было, наверно, хотя она нас даже не ругала, а просто пошла в магазин и купила кексы.

— Мама никогда нас не ругала, хотя что только мы ни творили, — с теплотой произнесла Ивена.

Задумчивый грустный взгляд Алирин устремился куда-то в окно.

— И правда. Я всегда у вас в гостях чувствовала себя лучше, чем дома. Мона относилась ко мне куда теплее, чем родная мать. Любила нас всех. И как у нее нервы иногда не сдавали?

— Понятия не имею, — усмехнулась Ивена. — Я еще помню, как один раз ты разбила чашку, потому что тебя чем-то разозлила Верена, и ты руками размахалась. Верена взяла вину на себя и сказала маме, будто это сделала она, и ты ее сразу простила. Даже уже не помню, по поводу чего вы поругались.

— И я забыла.

Алирин еще сильнее начала плакать. Ивена поднялась со стула, подошла к подруге и потянула ее на себя. Алирин встала, попадая в объятия Ивены. Уткнувшись ей в плечо, она продолжила:

— Наверняка из-за какой-то ерунды тогда поссорились же. Глупые такие были. А сейчас так ее не хватает иногда. Все старые обиды бы забыла и никогда бы больше не ругалась, лишь бы это могло ее вернуть. Проклятые маги, как я их ненавижу! И себя отчасти тоже. Ведь если бы я тогда ее не отпустила…

— Нет, Алирин, ты не виновата. Это произошло не из-за тебя. Не вини себя.

Ивена погладила Алирин по голове, успокаивая. Сама она держалась и не проливала слез, но ком в горле стоял, делая дыхание затруднительным. Невольно вспомнилось то происшествие, которое сильно повлияло на их жизни. И на выбор Ивены. Она хотела мстить магам не только из-за глупого одноклассника, а еще и из-за неизвестного мужчины, который посмел сотворить ужасное с Вереной. То событие лишь укрепило мысль о том, что маги отвратительные, способные только портить жизни.

Но недавно это убеждение пошатнулось, и перед Вереной Ивена тоже испытывала вину. Однако это не меняло того факта, что не все маги одинаковые. Ивене так хотелось сказать об этом Алирин, но она не знала, как это сделать правильно. Узнав о том, что сделали с Вереной, Алирин была в отчаянии, а после испытывала такую злость, что готова была идти и своими руками убивать магов, но не хотелось уподобляться им. Пыл Алирин стих, однако ненависть к магам никуда не делась.

— Ивена, я так рада, что хотя бы ты решилась стать инквизитором. Мне с моим характером не удалось бы, а ты будто создана для этого. Я горжусь тобой и тем, что ты наказываешь тех, кто этого заслуживает.

«Нет, это вовсе не так, не все заслуживают!» — хотелось кричать Ивене. Но решимость сообщить о том, что маги бывают хорошими, полностью ослабла. Ивена понимала боль Алирин и не хотела, чтобы подруга в ней разочаровалась, а сейчас она точно ни во что не поверит. Даже пример Кастора не спасет. Наоборот, Алирин может разозлиться и захотеть сдать его инквизиции. Ивена не желала допускать этого.

Не найдя, что ответить, Ивена молча продолжила обнимать Алирин, пока в домофон не позвонили.

— Это Тален, наверное, — предположила Алирин, отстраняясь от Ивены и вытирая слезы, — я просила его приехать за мной.

Она оказалась права. Ивена открыла дверь, встречая жениха подруги.

— Привет, давно тебя не видел, — радостно произнес он, приобнимая Ивену.

Его взгляд упал на Алирин, лицо которой было заплаканным. Тален недоуменно нахмурился.

— Что у вас тут случилось? Вы же вроде стены красить собирались.

— Да, мы этим и занимались, — пояснила Ивена. — А потом решили расслабиться и выпить вина за ужином, но случайно пустились в ностальгию, вспоминая прошлое. Вот, что из этого вышло.