— Господи… А врачи мне все твердили, что случилось чудо… Что же теперь делать? — сокрушенно воскликнула Мона.

— Принять это и поверить мне. Я уже не один раз убеждалась, что маги хорошие. Это такие же обычные люди, и они не достойны, чтобы с ними так ужасно обращались. Они не монстры, какими их выставляют. Монстры — это как раз мы, раз позволяем себе распоряжаться судьбами других людей. И я не хочу оставаться таким человеком. Поэтому я уволюсь. Сейчас пока что не могу, так как за мной скорее всего временно будет назначена слежка, но сразу после нее я подам заявление. Это мой осознанный выбор, и я хочу, чтобы ты его приняла. Мне очень трудно было решиться сказать тебе обо всем этом, но ты же моя мама. И я очень надеюсь, что поймешь.

Мона глубоко задумалась.

— Доченька, хорошо. Если тебе там так плохо, то поищи другое место. Конечно, может, стоит еще подумать…

— О чем тут еще думать? Я уже все решила, но так давит факт, что все вокруг слишком часто указывают, что инквизитор — это почетно, гордо, прибыльно. Но для меня теперь это совсем не главное. Просто вы с папой твердили то же самое.

— Да, мы очень гордились тем, что ты так удачно устроилась. Но, если ты там несчастна, тогда не мучай себя. Ивена, мы с папой в любом случае тебя любим и поддержим. Сколько бы тебе ни было лет и как бы далеко ты от нас ни была. Ты же наше все. Мне сложно вот так за один вечер обдумать все то, что ты мне рассказала, но я точно от тебя никогда не отвернусь, родная.

Почувствовав невероятное облегчение, Ивена начала плакать еще сильнее. Так было приятно услышать мамину поддержку.

— Правда, что касается отношений с тем мужчиной, — продолжила Мона. — Я, конечно, благодарна ему за то, что он сделал. Но тебя же мало кто поймет вокруг.

— Мне все равно, мам. Тем более если ты уже начала понимать, — Ивена вдруг оживилась и смахнула слезы. — Знаешь, он столько всего хорошего кроме этого сделал. Он такой замечательный, ты только послушай…

И Ивена принялась рассказывать, за что влюбилась в Кастора. Слова текли рекой, ведь так давно хотелось кому-то выговориться о своих чувствах. Мона внимательно выслушала и даже будто начала успокаиваться. Она все еще явно настороженно относилась к магу, но не стала осуждать выбор дочери.

После разговора с мамой Ивена позвонила Кастору. Поделилась тем, что все рассказала ей. Кастор не был против. Наоборот, оба порадовались, что разговор прошел намного лучше, чем предполагалось, а потом проболтали до поздней ночи.

Засыпая, Ивена больше всего на свете мечтала обнять Кастора. Оказаться рядом было невозможно, но грела мысль, что это не навсегда. Уже после разговора от него пришло еще и сообщение.

«Доброй ночи. Знай, что я все равно рядом с тобой. И вместе мы со всем справимся. Все будет хорошо».

Ивена улыбнулась, ответив:

«Знаю. И верю, что так и будет. Уже очень скучаю по тебе. Доброй ночи».

Пальцы чуть не напечатали еще три слова, но Ивена решила этого не делать. Показалось, что слишком рано. К тому же хотелось сначала не написать это, а произнести вслух. И услышать.

Небо затянулось хмурыми тучами. Дождь моросил, не переставая. Переступая небольшие лужи, Ивена аккуратно пробиралась к служебной машине, около которой безмятежно стоял Морис, умиротворенно покуривая, словно дождь никак не мешает. Картина показалась такой привычной, что Ивене стало немного печально, думая, каково будет на каком-то другом месте. Как она будет справляться с новой работой? Будут ли нормальные отношения с коллегами? Будут ли там совать нос в личную жизнь и осуждать за отношения с магом?

— Давай быстрее, промокнешь, — крикнул Морис.

— А ты чего тут стоишь? — улыбнулась Ивена.

— Я в кепке, нормально.

— Ага, а все остальное вода облетает стороной и не трогает, да?

Они сели в машину. Морис выкинул окурок в окно.

— Конфет в бардачке нет. Ливорг все вчера съел, когда я утром его возил, — констатировал он.

— О нет, как же мне теперь работать? — с наигранным разочарованием протянула Ивена.

— Ничего, как-нибудь справимся.

Морис подмигнул и завел машину.

— Что за вызов вчера был?

— О, это такой прикол, — оживился Морис. — Короче, рано утром обратился мужик, думая, что он маг. Суеты было, ужас просто. Оказалось, перепил и почудилось ему. Так-то это неплохо, мы просто уехали. С алкашами уже другие пусть разбираются. Но отдохнул чувак знатно, судя по виду. Такое нам рассказывал, ух. Мы с Ливоргом посмеялись, конечно. Он, кстати, поинтересовался, типа а чего со мной его отправили на вызов, а не тебя. Говорит, жаль, а то ты обычно такая серьезная, а тут хоть повеселилась бы. А я говорю, да она и так повеселилась и хорошо отдохнула на выходных, потому наверно и не отправили ее, типа отходняк, все дела…

Ивена застыла. Морис не мог знать, что она была в клубе, ведь она об этом не рассказывала. Он тем временем начал смеяться, но, понимая по ее виду, что сказал лишнее, замолчал, откашлялся и попытался перевести тему.

— Смотри, вон дурак какой едет. Виляет туда-сюда, не дает в другую полосу нормально встать…

— Морис, — грозно перебила Ивена. — Что значит — я хорошо отдохнула?

Она медленно повернула голову и смерила подозревающим взглядом. Сердце в груди забилось чаще.

— Ну все же в выходные отдыхают, — невзначай ответил Морис и забормотал: — А после нашей работы точно надо. Потусить там где-нибудь, расслабиться. Ну я имел в виду, что ты, может, так хорошо отдохнула, что у тебя вчера отходняк был после насыщенных выходных, поэтому тебя не отправили на вызов. Я если что не сравниваю тебя с тем алкашом, нет, ты не подумай и не обижайся. Просто к слову пришлось, что и он отдохнул, и ты…