С нарастающим чувством дикой несправедливости смотрю в спину удаляющейся Эрике. На ней синяя форма факультета артефакторов. Но это полбеды. Я узнаю тяжёлый аромат духов, шлейфом тянущийся следом за ней.

Точно такой же запах оставила после себя сегодня утром моя соседка по комнате.

Шайла в форме факультета артефакторов

_____

Кай. Дракон-стихийник, заклинающий огонь

Пляшущий на моей ладони огонёк совсем не обжигает. Жаль.

С недавнего времени физическая боль — единственное, что я способен почувствовать. Но у драконов слишком высокий болевой порог и бешеная регенерация.

Внутри меня пустота. Полностью контролируемый вакуум.

Меня ничто не пугает. Я один из сильнейших драконов Империи — дракон-стихийник, заклинатель огня. Такой мощью владеют всего три драконьих рода, и один из них — императорский.

Мне не нужно ни ждать, ни просить, чтобы получить желаемое. С раннего детства я понял, что власть — моё второе имя. Мне достаточно захотеть. Будь то вещь или женщина. Я могу взять любую. Выбрал, поманил пальцем, получил удовольствие.

Мне нет нужды завоёвывать авторитет. Моё слово — закон. Никто не смеет перейти мне дорогу. Никто не смеет мне перечить. Никто не смеет мне противостоять. Никто не смеет оспаривать мои решения. Никто не смеет меня огорчать.

Я был бы центром мужской Северной Драконьей Академии, но я поступил сюда. Честно говоря, просто не хотел лишать себя женского общества на целых пять лет. К счастью, у меня был выбор. В отличие от пары сотен парней-драконов, запертых далеко на суровом севере.

Сколько себя помню, вокруг меня всегда вились толпы женщин. И чем старше я становился, тем больше женщин жаждало моего внимания. Мне нравится, что я могу выбирать. Какую захочу, когда захочу и насколько захочу.

Такой была моя жизнь: размеренной, спокойной, контролируемой. Предсказуемой.

Пока в неё не ворвался вихрь в лице гордой, непокорной блюстительницы справедливости с пронзительными синими глазами.

Шайлы Шерман.

Обвиняющий взгляд, которым она посмела ответить в нашу первую встречу, глубоко въелся в подкорку и раздражал подобно зуду, который невозможно унять. Я пытался выбросить его из головы, отмахнуться, забыть. Какое мне дело до мнения бездарной проходимки?

И я забыл. В том числе в объятиях Лионеллы. Я знаю, что она от меня без ума. Как и многие другие. Кажется, они называют это любовью. На самом деле ей нужен только статус, который получит моя жена после свадьбы. О да, Лионелла Моран мечтает стать императрицей.

Итак, я вернулся к привычному равновесию. А на следующее утро синеглазая новенькая вошла в трапезный зал и сходу заявила о себе на всю Академию. Беззастенчиво вмешалась в конфликт, который её не касался. Как будто имеет на это право. Как будто она уже часть этого места.

И снова тот полный разъедающего осуждения возмущённый взгляд, направленный на меня, словно оружие.

Никто не смеет смотреть на меня так. Я привык к определённому набору эмоций на лицах окружающих. Их всего восемь. Обожание. Подобострастие. Покорность. Почтение. Уважение. Страх. Трепет. Униженная мольба.

Последнее — как раз то, что я теперь желаю увидеть в синих глазах дерзкой, самоуверенной девчонки, появившейся буквально из ниоткуда.

Кто, в самом деле, она такая? Простолюдинка, дочь швеи без грамма стихийной магии, неведомым образом оказавшаяся здесь. Проклятый Айсберг, демонов собиратель талантов, откопал её чёрт-те где.

Вспоминаю, как она стояла посреди толпы в трапезном зале. С вздёрнутым подбородком, исполненная выпирающего из всех щелей достоинства. Я сверлил в ней дырку, и она чувствовала это.

Строптивая. Наглая. Гордая.

Я наблюдал, как она вступается за незнакомого ей человека. И не понимал. Зачем? Эта Майя Кирни настоящая бледная моль. Мягкая, покладистая, доверчивая как дитя. Если бы не брат, она бы давно разорвала магический контракт и сбежала куда подальше.

Так зачем портить отношения с сильными ради этой слабой бестолочи?

Я не понимал. И меня это раздражало.

А потом меня взбесил сам факт того, что я размышляю о причинах поведения Шайлы Шерман, о которой ещё пару дней назад знать не знал. Я старался выбросить всю эту чушь из головы. Мне плевать на неё. Плевать на её жизнь. Плевать на её проблемы (коих у неё теперь будет много, она отлично постаралась). Плевать на её странные, нелепые, неподдающиеся логике поступки.

Я почти избавился от навязчивых мыслей. Пока она снова не оказалась прямо передо мной.