Сильная должна быть дрянь, чтобы крепкого здорового парня свалило на целых три дня. И ради чего? Поставить галочку в воображаемом списке разбитых сердец?

Прежде чем идти на неизбежное дополнительное занятие, выхожу подышать свежим воздухом. Сентябрь стоит тёплый и уютный, светит сонное закатное солнышко, осенний ветерок треплет распущенные волосы. Вдыхаю полной грудью, прикрывая глаза. Всё же я рада, что оказалась здесь, несмотря на внезапно свалившиеся на голову трудности.

После прогулки возвращаюсь в замок. На перила лестницы опирается Лионелла собственной персоной. Рядом, разумеется, стоит Эрика. Они будто нарочно меня поджидали.

Моран пожирает меня взглядом, явно желая увидеть мою подавленность. Не собираюсь показывать ей свои чувства и с невозмутимым видом прохожу мимо.

— Что с лицом, нищебродка? — бросает Моран мне в спину. — Уже пожаловалась декану, как тебя, бедненькую, обидели?

Поджимаю губы. Я бы и попросила у профессора помощи — не вижу в этом ничего зазорного, но без свидетелей и доказательств нет никакого смысла. Никто не видел, что сделала Моран. Адамс к тому моменту уже ушла.

Я пока не определилась, как вернуть кольцо, но точно не намерена спускать всё на тормозах.

Оборачиваюсь, глядя на неё через плечо.

— Я-то думала, ты настоящая аристократка, Моран, а ты, оказывается, ничем не лучше ярморочного воришки, — произношу с холодным достоинством.

Зелёные глаза Лионеллы вспыхивают от злобы, бледные щёки идут красными пятнами. Дюваль выглядит растерянной. Что, не ожидали? До сих пор ещё не поняли, что я не девочка для битья?

Моран взмывает по ступенькам настолько быстро, насколько позволяют обувь и приличия. Из-за туфель на высоком каблуке она на полголовы выше меня.

— Ты смеешь меня оскорблять, нищебродка? — шипит, скрестив руки под грудью.

— Я сказала правду. Ты украла то, что принадлежит мне. У аристократов нынче тяжёлые времена? Или у тебя клептомания, раз ты, как сорока, летишь на всё блестящее, даже если это всего лишь серебро?

Моран презрительно фыркает.

— Ты слишком много разговариваешь. Надо бы укоротить твой длинный грязный язык. — Она запускает руку в карман и достаёт моё колечко.

При виде него в груди ёкает, колет, словно иголкой. На этот раз мне не удаётся скрыть свои эмоции.

Моран хищно оскаливается.

— Так-так. Как я и думала, вся твоя бравада напускная. Слушай внимательно, нищебродка. Ты встанешь на колени и извинишься передо мной, иначе я смою эту поделку в канализацию. Поняла? Даю три дня. Время пошло.

С этими словами она гордо проплывает мимо, обдавая меня удушающе сладким ароматом духов. За ней поспешает Дюваль.

До кабинета истории магии добираюсь с опозданием. Несколько минут я просто стояла столбом на лестнице, борясь с желанием догнать Моран и вцепиться ей в волосы. Но таким поступком я сделаю хуже только себе.

Тяну дверь за ручку, лихорадочно соображая, как провернуть план по возвращению кольца назад за эти три дня.

Кай уже здесь, но вид, вопреки обыкновению, имеет не самодовольный и хищный, а серьёзный и задумчивый. Решаю не говорить больше положенного. Нужно потерпеть. Проглотить, как горькую пилюлю.

Мне нельзя отвлекаться от учёбы.

Осталось всего два вечера, а потом вернётся Теодор, и всё станет как прежде.

Молча раскладываю свои конспекты. Кай сидит неподвижно. Тянусь к учебнику, лежащему на его половине парты, но он вдруг перехватывает мою руку за локоть, заставляя посмотреть в его золотые глаза.

— Я не причастен к тому, что произошло.

Взгляд Кая странно гипнотизирует, мне требуется усилие, чтобы отвернуться. Оставив его реплику без ответа, беру учебник и открываю на заложенной странице.

Повисает тишина. Кай продолжает пристально смотреть на мой профиль, а я сверлю взглядом страницу учебника.

— Может, начнём уже? — говорю нетерпеливо, голос почему-то хриплый.

— Ты мне не веришь?

— Какое тебе дело, верю я или нет? Какая разница, что думаю об этом? Не всё ли равно, считаю ли я тебя виноватым?

Вместо ответа Кай резким движением переворачивает песочные часы, отсчитывающие время занятия, и начинает задавать вопросы по вчерашней теме. От неожиданности не сразу успеваю переключиться, но быстро собираюсь с мыслями.

Напряжение между нами настолько сильное, что я ощущаю его на коже. И хотя Кай больше даже не сморит на меня, волоски встают дыбом. К счастью, на мне блузка с длинным рукавом.

Вот только сохранять концентрацию с каждой минутой всё труднее, а время тянется, словно резина.