Шрифт:
– Мне больше негде, сам знаешь, - пожимает плечами, намекая на брошенную мной фразу, которую она восприняла как упрек.
– Я не хотел тебя обидеть, - виновато шепчу, касаясь носом ее скулы.
– Я дико волнуюсь о тебе, понимаешь?
– Со мной все будет в порядке. Вылечи малыша, это сейчас важнее, - произносит серьёзно. – А мы.… - отводит взгляд, - потом разберемся между собой.
Коротко киваю, отпускаю ее, чтобы выдохнула с облегчением без моей удушающей близости. Грязным предателем меня считает, и пока что у меня нет аргументов в свою защиту. Но я найду, чёрт возьми! Из-под земли достану!
– Теперь это твоя квартира. Распоряжайся ей на свое усмотрение, только не уезжай.
Достаю свои ключи и кладу на тумбочку в коридоре, рядом с поцарапанным брелоком в виде земного шара. Амина не расставалась с ним все эти месяцы, хотя я предлагал купить ей что-нибудь дороже и изящнее. Не захотела. Сказала, что я ей новый мир подарил, и она его сохранит.
Горько усмехаюсь.
Надо же, как легко всё разрушилось. Наступил наш локальный конец света.
– Когда я вернусь, ты имеешь полное право не впускать меня. Я пойму, - лгу, стиснув челюсти до скрипа.
Ни хрена я не пойму! До сих пор принять не могу, что Амина так быстро подписала мне приговор. После всего…
– Я люблю тебя, - выдыхаю напоследок, обернувшись на пороге.
Ухожу без её ответа. Опустошенный, словно душу вынули.
Глава 16
Некоторое время спустя. Германия
– Какие утечки, Герман, обижаешь, - возмущенно огрызается Шольц, пока мы шагаем по коридору его репродуктивного центра. Заходим в кабинет, и он закрывает дверь на ключ. – Информация о пациентах и проводимых манипуляциях строго конфиденциальна. Биоматериал утилизируется сразу после проведения анализа, зачем нам его хранить? Тем более, его бы не стали на ком-то использовать тайно. Это подсудное дело, между прочим, а для нас репутация – не пустой звук.
– Все равно проверь, перешерсти всю клинику, - настаиваю, игнорируя раздражение коллеги. Знаю, что оскорбляю его своими подозрениями, но я в отчаянии и хватаюсь за любой шанс докопаться до истины. – Пока что это единственный крючок. Других объяснений, откуда у меня ребёнок на стороне, я не нашел.
– Сделаю, но только из уважения к тебе и в знак нашей дружбы, - отбивает каждое слово и стучит указательным пальцем по столу в такт.
– Другого бы послал, - грозно выплевывает, а я благодарно киваю. – Ты ещё в России поищи зацепки…
– Я там не обследовался – не доверяю, да и махнул на себя рукой, если честно. Отпустил проблему. Если уж твои светила мне помочь не смогли, то наши – тем более чуда не сотворили бы, - смиренно пожимаю плечами.
– Я просто продолжал вслепую принимать препараты, которые ты мне прописал.
– Без отслеживания динамики? Самолечение бездумное! – отчитав меня, хлопает ладонью по подлокотнику кожаного кресла.
– Ты меня огорчаешь, Герман, а ведь сам врач.
– Да плевать, - отмахиваюсь небрежно.
– Хуже не сделали, но и не помогли.
– Спорный вопрос. Сын же появился…
– Но я не спал с его матерью, вот в чём загвоздка, - перебиваю его, заводясь с полуоборота. Раздражает ситуация, в которую я попал.
– Может, забыл? По пьяни?
– Нет, нет и ещё раз нет, - срываюсь в яростный крик.
– Я жениться собирался, на хрена мне какая-то… невесть кто? Я даже имени её не знаю.
– Повтори тест ДНК, - с завидным спокойствием предлагает Шольц.
– Можешь у меня в клинике сдать. На случай ошибки или подмены.
– Сделаю, но… - массирую стреляющие виски.
– Вряд ли. Ребёнок мне точно родной, вопрос лишь в том.… как?
Вспоминаю малыша в больничной палате, характерное пятнышко на коже, воспроизвожу эмоции, которые испытываю рядом с ним, – и понимаю, что уже его не брошу. Не знаю, как быть дальше. Пока что я передал ребёнка в руки профессионалов, оплатил услуги няни, чтобы самому быть свободнее и иметь возможность летать в Россию к Амине. А потом… Будущее покрыто туманной дымкой, и меня это дико нервирует. Терпеть не могу неопределенность!
– Хм, ситуация, конечно, - тянет Шольц, потирая гладко выбритый подбородок.
– Не можешь ты жить спокойно, Герман, мирно и по-человечески. Вечно вляпаешься куда-то, - выплевывает с усмешкой и вдруг выдает: - Помнишь, как в молодости ты профессору по морде дал прямо на практике? Тебя после этого чуть лицензии не лишили и в Россию не выслали...
– Ну, ты сравнил, - перебиваю хмуро.
– Тот козёл давно напрашивался, а я лишь исполнил мечту всех медиков, которых он с говном мешал, вместо того чтобы опытом делиться.