Спрашивается, когда лучшее время для нападения на разбойничий люд? Утром, когда они ленивые и еще вкушают сновидения? Днем, когда всем скучно до ужаса или вечером, когда народ предвкушает отдых?

Сирин подобным мелочами не заморачивался и остальным не давал. Когда лес внизу стал заметно гуще, перевертыш метнулся к Горынычу, подлез под самое крыло, вынуждая снижаться. Да, только Радмир и ухом не повел, да еще и рыкнул в довесок. Тогда птиц змея летучего особо непослушного прямо в темечко клюнул.

Горыныч обиженно взревел, но тут же схлопотал крылом по морде. За такую дерзость Радмир собирался откусить наглой птице весь пушистый хвост, даже зубами клацнул, обозначив намеренье, но больше ничего сделать не успел. Пернатый крыльями взмахнул и ушел в штопор, до икоты напугав всадницу. Да, так быстро и проворно, что Горыныч ни одного перышка выдрать не успел. Оттого досадливо фыркнул и успокоился, пугать Марусю, что у него на спине сидела он ни за какие коврижки бы не согласился.

Вдруг чуткий нюх перевертыша уловил едва ощутимый запах дыма –похоже они почти на месте.

Радмир замер в воздухе, пытаясь разобраться в какой стороне пристанище разбойников, а тут опять птица-переросток, подлетел сзади и в темечко клювом – клац! В целом как бы не больно, но бесит до глубины души!

Горыныч взревел, вот цапнуть наглеца вновь не успел, а потому решил спуститься на землю и уж там провести разъяснительную беседу. Пока снизился, пока обратился человеком, смотрит, а крылатый проныра уже там, стоит трофейную бутылку любовно руками полирует. А чуть поодаль Настасья из сугроба вылезает, злая и взъерошенная. Платье смятое, полушубок весь в снегу, румяна на щеках размазались, а зола, которой девушка щедро подкрасила ресницы, осыпалась. Такой красотой только разбойничий люд распугивать, сама ледышка теперь больше напоминала зимнее чучело, которое по недосмотру оставили на поле.

Возмущение от выходки Сирина рвало душу, потому едва Радмир в человека перекинулся, как молвил:

– Ты что…

– Лагерь в двенадцати минутах ходьбы, на северо-запад отсюда, – перебил Сирин, – а ты летел так, будто намеревался их с воздуха атаковать, неужели пламя освоил? – ехидно закончил напарник.

Горыныч скрипнул зубами и поглядел в указанном направлении.

– Откуда ты знаешь, что они там?

– Эти недотепы пытались замаскироваться, а заодно применили смесь, что должна отбивать запахи. Да только чутка не рассчитали, я этой дряни нанюхался в самых разных вариациях, теперь по силе запаха знаю насколько далеко источник.

– М-да? – прозвучало не особо правдоподобно. – Ну, тогда пойдем.

– С тобой? Куда угодно, только не в лагерь разбойников…

– Да, я и сам могу сходить, – пожал плечами Радмир, – можно подумать я с лихим людом никогда не боролся.

Сирин тяжко вздохнул и преградил Горынычу путь.

– Вот в этом-то и дело! Ты сейчас ворвешься, шуму наделаешь, разгонишь всю эту шушеру и будем мы как два олуха их до скончания времен по лесу вылавливать. Ловись разбойник большой и маленький, – передразнил Сирин, – скажи, касатик, видал ли ты девицу красную распрекрасную, которая на имя Аленушка откликается?

– Тьфу на тебя, – Радмир прислушался к толковому совету и за подвигами не пошел, воззрился на пернатого прохиндея. – Стало быть ты уже придумал план…

– Ну, скажем так, я в процессе…

Радмир нахмурился и в упор поглядел на балабола.

– В процессе чего?

Сирин обернулся, выискал взглядом Настасью и ухмыльнулся на весь рот.

– Знаешь что любят разбойники больше всего?

– Деньги?

– Нет, баб и вино! Смотри, какое удачное совпадение – у меня есть и первое и второе! – с этими словами он подхватил Настасью на руки и закинул на плечо.

– Пусти! – пискнула она, охрипшим голосом, бедняжка после полета до сих пор не могла прийти в себя.

– Вот видишь, ей даже в роль вживаться не придется! Лицо напуганное, голос охрип, словом – идеальная кандидатура для моей задумки.

– Я говорю, пусти меня! – девушка колотила Сирина кулачками по спине, но тот в ответ даже не морщился. – Сейчас же! Слышишь, что я говорю!

– Цыц, – перевертыш подкинул ее слегка и вновь перевел взгляд на Горыныча. – Дайте мне сорок пять минут, а потом поднимайте шумиху. Идет?

Радмир вздохнул, не нравилась ему вся эта затея, но Сирин свою должность ведь не за красивые глазки отхватил.

– Постараюсь! – кивнул Радмир. – За барышню отвечаешь головой! – на всякий случай предупредил он.

– Не стану уточнять чьей! – махнул рукой прохиндей и почесал в сторону разбойничьего лагеря.

А нам все равно, а нам все равно,

пусть волшебную курим мы траву,

дело есть у нас, в самый темный час,

будем мы с тобой обирать братву…

– Ты ненормальный! – прохрипела Настасья, расслышав, что именно мужчина напивает под нос.