Думаю, я сижу в его постели уже больше часа, уставившись в стену.

В моей голове проносится множество мыслей, и я думаю о похоронах и о том, насколько они были окончательными. Затем я думаю о том, как я тоже могла умереть, если бы Эрика там не было. Папа пытался поговорить со мной, но Эрик не позволил ему.

Учитывая тот факт, что мой отец выгнал меня с похорон моей собственной матери и обвинил меня в смерти моей сестры, я не совсем понимаю, что он, черт возьми, хотел мне сказать.

Клянусь Богом, если бы он обвинил меня еще больше, я бы просто зачахла прямо там. У меня не будет сил вернуться после. У меня сейчас едва хватает сил. Когда ты винишь себя за что-то, это тяжело, но когда это делают другие — особенно родитель — этого достаточно, чтобы столкнуть тебя за край.

Я не осознавала, как сильно я еле держусь, пока в день похорон священник не закрыл гроб, в котором была Скарлетт, и не запечатал ее навсегда. Звук запирания никогда не покинет мои уши. Как и вид того, как ее опускают в землю, и звук земли, ударяющейся о верхнюю часть гроба, когда священник благословляет могилу — Заповедью о погребении мертвых.

Ни один из этих образов и звуков никогда не покинет меня. Иногда мне все еще кажется, что я хожу в кошмаре и не могу проснуться, черт возьми.

Если бы я могла проснуться или вернуться в прошлое, я бы искоренила монстров из своей жизни. Роберта и Теда.

Моя жизнь была бы совсем другой, если бы я никогда не знала ни одного из них. Один подтолкнул меня прямо к другому.

Куда я пойду дальше?

Я встаю с кровати, решив, что мне нужно пройтись.

Я хочу просмотреть коробки, которые я получила из дома Скарлетт. Я хочу, чтобы ее вещи были в хранилище, пока я не найду место и не заберу их — все.

Мы всегда шутили о том, что мы маленькие старушки с нашими богатствами и успехами. Если мы доживем до этого возраста и останемся одни, то план был съехаться. Просто снять большой дом на пляже где-нибудь в мире и прожить остаток наших дней вместе. Так что я заберу ее вещи и у меня будет некая версия той жизни.

До этого я думала о том, как организовать то, что я могу сохранить. Таким образом, я оставлю часть ее при себе.

Проходя мимо, я слышу, как Лисса идет по кухне, но не останавливаюсь, а если она меня и видит, то не останавливает.

Хорошо. Сегодня мне не хочется ни с кем разговаривать. Мне ни разу в жизни не хотелось ни с кем разговаривать.

Я иду в свою комнату и беру коробку с вещами Скарлетт, в которой находятся ее личные вещи, которые она хранила с тех пор, как мы были маленькими. Они уже были у нее в коробке, так что было легко их забрать и пойти.

Я начну с этого, потому что если мне и нужно что-то сохранить, пока я не устроюсь, то это будет здесь.

Я начинаю искать и нахожу дневник, который ей подарила бабушка.

На обложке другая фотография нас троих, но дизайн книги такой же, как у меня.

Она относилась к своему как к дневнику, и я, полагаю, делала то же самое, пока не начала помещать туда газетные статьи о Теде. Из уважения мы никогда не читаем альбомы друг друга.

Теперь, когда ее нет, мне любопытно посмотреть, что внутри. Итак, я открываю его.

Первые несколько страниц немного похожи на мои, но потом все меняется. У нее есть фотографии ее и мамы на одной из ее пьес. Есть несколько ее фотографий с мамой и Тедом или мамой и папой. Они были сделаны, когда она действительно начала поправляться. Все это время я подвергалась насилию и была вынуждена прекратить делать то, что любила.

Я остановилась и побрела прочь, пока она цвела и распускалась.

Когда я смотрю на гребаное улыбающееся лицо Теда и мамы, они выглядят такими гордыми за Скарлетт. Такими чертовски гордыми. Мама тоже была монстром. Она изменила моему отцу, потому что он не мог дать ей богатства, которого она жаждала, а затем она привела этого злого ублюдка в мой дом, и он погубил меня.

Скарлетт расцвела, и я не завидую ей. Я никогда не завидовала своей сестре. Я всегда гордился ею. Больше всего я рада, что ей не пришлось пережить то, что пережила я, и она не пострадала от рук Теда.

После каждого инцидента он говорил мне, что это я виновата, что надела трико после того, как вернулась с занятий танцами, или надела короткую обтягивающую одежду, когда вышла из дома. Он набросился на меня, потому что я была первой из близнецов, у которой появился парень, и это заставило меня выглядеть сексуально любопытной, хотя на самом деле это было не так.

Того парня больше не было после того, как Тед начал ежедневно издеваться надо мной. Я помню это так ясно. Моего парня звали Леви, и он никогда не понимал, что со мной не так и почему я внезапно потеряла интерес. Он не знал, что это было из-за того, что я чувствовала себя грязной и отвратительной из-за того, что спала с мужем своей матери. Я оказалась в ловушке, из которой не было выхода.