– Потанцуем?

Я заглянула в его глаза, загадочно черневшие близко-близко от моих. Казалось, еще чуть-чуть – и коснемся носами… или губами. Запах… От него пахло чем-то мускусно-пряным, очень приятно, и я невольно потянула носом глубже. А потом хрипло призналась:

– Я не умею танцевать.

– Совсем? – взметнувшиеся ко лбу черные брови аяша выразили удивление.

– Только вальс. Больше ничего, – смущенно ответила я, пытаясь отвести взгляд и отвернуться.

Но Дилегра удержал меня за подбородок, мягко, без нажима. На миг показалось, даже ласково провел кончиками пальцев по коже и сразу же отпустил мое лицо, сказав:

– Ничего не знаю про ваш вальс, но уверен, вы легко справитесь с любой задачей, арана Лель. Идем?

Протянул мне ладонь, предлагая вложить в нее свою. И я решилась, ведь мне уже давно хотелось ощутить его горячую кожу, дотронуться. Сперва я коснулась сердцевинки ладони кончиками пальцев – между нами будто искра проскочила, а затем крепко взяла за руку. Соскользнула со стула и, задрав голову, взглянула ему в глаза. Черны-ые-е!

Дилегра не сдвинулся с места и на танцпол не пошел. Мягко притиснул меня к своему твердому, мускулистому телу и медленно кружил нас на месте.

– Не думал, что вы настолько тренированная, с виду стройная, а на ощупь твердая, – сказал он со странной, недоверчивой улыбкой уголком рта.

Кровь прилила к моим щекам, пришлось частично признаться:

– У меня под курткой есть дополнительная плотная одежда. На станции действительно прохладно.

«Как и небезопасно», – добавила про себя.

– То есть, я не ошибся: вы, арана Лель, хрупкая и нежная? – улыбнулся он натурально хищной улыбкой, блеснув кончиками более выраженных, чем у землян, клыков.

Аяши не файравы, конечно. В них сильно не звериное начало, а, если я верно поняла, скорее главенствует воинственный, весьма специфический ментал.

– Я вас этим раздражаю? – хрипло выдавила я, удержав при себе продолжение «раз меня не допускают к управлению, в отличие от Дариана».

– Нет.

Ответ показался мне двусмысленным. То ли не «этим раздражаю», а чем-то другим, то ли совсем не раздражаю.

– Не пей здесь, – нахмурился Дилегра, глядя на меня сверху вниз, все так же неторопливо, кружа нас в такт музыке вокруг воображаемой оси.

– Я вообще не пью. Не переношу алкоголь, – призналась я, пожав плечами, а потом обеспокоилась за своих: – Неужели здесь могут отравить или что-то не то подлить?

Дилегра хмыкнул:

– Нет. Просто аяши не переносят запах алкоголя, особенно когда люди потеют после пьянок.

Я оглянулась на Дариана. Он стоял у стойки и, по-моему, пил уже третий бокал чего-то, но явно не сока. Отсалютовав мне бокалом, он криво ухмыльнулся. Явно намекал на мои отношения с Дилегра. Дурак под градусом.

– Ну вот, раз даже ваш однокурсник решил, что у нас с вами отношения, уверен, больше к вам приставать не будут. Свою миссию спасателя я выполнил, – улыбнулся Дилегра.

Я даже удивленно глазами похлопала, вглядываясь в его лицо. Так это он что – на «прошу меня спасти» отреагировал? И танцует сейчас, шепчет мне на ухо, прижимает к себе очень тесно, интимно – все для защиты стажерки от домогательств? Точно, он же тогда, в коридоре, рыкнул марану: «Тронут кого из моей бригады, любого, даже стажера, ответят по законам аяшей». И мне сказал, что несет ответственность за безопасность и жизнь каждого своего подчиненного…

Меня накрыло разочарование. Как же горько и грустно. Я-то себе напридумывала уже, а это оказалось присущее всем аяшам свойство, черта, обязанность, традиция и еще вселенная знает что. Защищать женщину, своего бойца и не более того.

Натянуто улыбнувшись, кашлянув, чтобы не каркать придушенной вороной, я выдавила:

– Спасибо, хедар.

Он сверлил меня странным взглядом, словно в голову пытался залезть, и усмехнулся не менее натянуто:

– Не за что, это мой долг.

– Простите, хедар, я устала и хочу уйти отсюда. Вы позволите?

– Вы свободы, – он выпустил меня из на миг окаменевших объятий. Или захвата?

Помахав на прощание ребятам рукой, старательно держа лицо, я неспешно вышла из бара. А затем припустила в свой блок. И ругала себя за рассеянность, длинный язык, глупость и недопустимое отношение к командиру.

По привычке выскочила на седьмом уровне и уже хотела вернуться в лифт, но передумала. Решила поужинать. При таких стрессах я сама себя съедала, а лишних кило во мне давно нет. В столовой было немного народа, даже без очереди к пищевым автоматам, я быстро поела и направилась в свою каюту. Мне осталось десять шагов до лестницы, которая ведет в блок аяшей. Но тут я увидела старшего лейтенанта Крайча.