Я растерянно пожала плечами:

– Неплохо… наверное, – и припомнив наши встречи с дорогим мне наставником, вспомнила о грустном, – но, насколько я поняла, в его жизни мало счастья. Он никогда не был женат, у него нет детей.

– Неудивительно, – неожиданно сказал Дилегра, вызвав мое любопытство. – Что было дальше?

– Господин Рехандр догадался, что мой интерес к его предмету и расе выходит за стандартные учебные рамки. Сначала присматривался, а потом начал помогать. У меня был индивидуальный расширенный и углубленный курс. Именно Рехандр, как вы сказали, натаскивал мой рефлекторный отклик на ваши приветствия, рассказывал об аяшах подробнее, чем остальным. Но, к сожалению, он то ли сам много не знал, то ли не имел права делиться подробностями. Поэтому я мало знаю об аяшах, пожалуй, почти ничего, – печально улыбнулась я.

– Зато он заложил основы правильного поведения с представителями моего мира, – хорошо, открыто улыбнулся Дилегра, порадовав меня красивой, пусть и махровой снежинкой в глазах. Однако дальше еще больше огорошил: – Мне кажется, ты упустила другой вариант избежать отцовской опеки.

– Какой?

– Выйти замуж за представителя закрытого мира, получить его гражданство и защиту. Могу с абсолютной уверенностью сказать, что такая как ты идеально подойдет файраву и аяшу, – загадочно блеснув глазами, выдал мой командир.

С одной стороны, приятно удивил, с другой – заставил задуматься: какая «такая»? И даже подвиг смущенно признаться:

– Я прошла через слишком многое, но, думаю, не настолько безнадежна, чтобы выходить замуж по расчету. Мне хочется верить, что буду любима и сама любить. Поэтому мне ближе служебный контракт, чем брачный. Тем более, не знаю ни одного аяша или файрава, который бы согласился рискнуть взять меня в пару. А номинальный брак оформить не выйдет, ведь, насколько я знаю, у этих рас нет разводов.

– Все верно, мы создаем семью раз и навсегда. Хотя у каждой расы на это разные причины, – заинтриговал Дилегра.

– Ну вот… – удрученно пожав плечами, я почувствовала, что с моего плеча опять сползла горловина, заодно поймала хедара за разглядыванием голого плеча.

А в следующее мгновение и он поймал меня за его разглядыванием. Смутилась. Со стыдом вспомнила, что командир, оказывается, постоянно ощущал мои фонтанирующие восхищением и обожанием эмоции.

Наконец Дилегра отвел взгляд в сторону и остановил его на лежавшем на койке жирафике. Мягко усмехнувшись, он вновь посмотрел на меня:

– И все же ты играешься…

Наверняка я полыхала щеками, прошептав:

– Это подарок Элины, как и моя пижама, и бронированный корсет. Единственное, что нас теперь соединяет.

Длинные мужские пальцы скользнули по моей руке, вызвав мурашки, и поправили тунику. На миг задержались, затем большой палец коротко приласкал ключицу. Облизнув пересохшие губы, я вскинула на Дилегра робкий и смущенный взгляд. Он смотрел странно, с каким-то голодом. В его вновь замахровевших удивительных глазах было сложно прочитать эмоции, когда он спросил:

– Почему ты отказалась подавать рапорт на Крайча?

Передернув плечами, вспомнив покалечившего меня гада, честно ответила:

– Рапорт может повлечь нежелательные последствия. К примеру, повторное требование отца к академии о расторжении моего контракта. Не хочу давать ему ни малейшего повода, ни одного шанса. К тому же вы наказали Крайча. И… – я сглотнула, прежде чем продолжила признание. – Я уверена, как только отец узнает об этом инциденте, сам накажет Крайча. Наш старлей до конца своих дней будет жалеть о покушении на меня. И этих самых дней у него осталось не так много.

– Ясно, – мрачно ответил аяш и добавил, – я переговорю с начальником станции, чтобы не выносить инцидент за пределы «Рушаза». Хотя бы временно.

На волне облегчения и обожания я поблагодарила от всей души:

– Спасибо, хедар!

– Благодарить меня рано, Лель. И все-таки, почему ты именно здесь, на «Рушазе», слишком далеко, на передовой. Как твой отец мог позволить стажировку в секторе, где идут боевые действия со змеранами, где рискует потерять дочь? – Дилегра опять нехорошо сощурил глаза.

Да, пожалуй, этот вопрос остался невыясненным, я бы тоже сомневалась. И спокойно прояснила:

– Как одна из десяти лучших курсантов я получила право выбора места стажировки. Я указала «Дразу». Отец пытался изменить мой выбор и отправить на флагман «Фортуны», но у него не вышло. Когда мы прибыли на «Дразу» что-то пошло не так. Меня вместе с еще девятнадцатью смертниками, как нам сказали в спину более удачливые курсанты, отправили сюда. Я не знаю, кто в этом виноват, но абсолютно уверена, что не отец. Последствия вы уже видели.