Идея превратиться в пухленького малыша, Люциуса напрягла не особо сильно, но факт, что ему придётся в столь сомнительном и беззащитном виде проводить время среди магглов и пить оборотное в туалете маггловского кафе… Пришлось превращаться и переодеваться прямо тут же за спиной тактично отвернувшейся Нарциссы. Глядя, как привыкший к мантиям лорд Малфой пытается справиться с «молниями», липучками, карабинами и клёпками, Северус глупо хихикал, давая выход нервному напряжению.

Подмена прошла успешно. Нарцисса увела из кафе детей и трансгрессировала с ними из пустынного переулочка к Малфой-менору, а Петуния, забрав из парка «клонов», отправилась разыгрывать представление перед директором.

Ведя «детей» из школы, Петуния ужасно нервничала. Во-первых, её собственное отношение к племяннику уже поменялось самым кардинальным образом, и видеть, как всё возвращается на круги своя, было крайне неприятно. Да, она понимала, что всё это розыгрыш, но даже мысленно вернуться в то время, когда они всей семьёй жили, захлёбываясь в ненависти и страхе, оказалось слишком болезненно. Во-вторых, её до дрожи пугало то, что директора она увидеть так и не смогла. И пусть Северус заранее предупредил, что так и будет, всё равно было ужасно страшно. Спасибо хоть, что стараниями Северуса и Люциуса её роль в этом маскараде была сведена к минимуму. Мужчины и сами справлялись на отлично.

Малфой, видимо, решивший получить моральное удовлетворение за подставу с бассейнами, с радостью воспользовался возможностью безнаказанно навешать Северусу подзатыльников. Хотя было похоже, что душевного и физического дискомфорта это Люциусу в полной мере не компенсировало. Уже у самого дома Люциус-Дадли, капризно надув губы и зловредно ухмыльнувшись, врезал Северусу-Гарри портфелем прямо по хребту. Удар оказался неожиданно сильным, и у Снейпа аж слёзы на глаза навернулись.

— Совсем очешуел, придурок? — зло прошипел Северус, прекрасно понимая, что ответить тем же дружку не может.

— Знаешь, я крайне мало общался с Джеймсом Поттером, но бесил меня этот идиот всегда неимоверно. А ты на него ну очень похож, да и сам порой бываешь просто удивительной задницей. Так почему бы не отвести душу? — тихо прошипел Люциус и, не дожидаясь ответа, врезал второй раз.

Петуния метнула гневный взгляд на мужика, который, прикидываясь её сыном, колошматит её же мужа, но вовремя вспомнила, что они все здесь на задании и, натянув на лицо приторно-фальшивую улыбку, громко запричитала:

— Дадличек, родной, осторожнее, ты можешь вывихнуть ручку.

«Дадличек» заржал в голос, «Гарри», злобно прошипев заковыристое ругательство, отпрыгнул подальше и принял покорный вид, незаметно погрозив дружку кулаком.

Расслабились все, только войдя в дом. Каким бы могущественным волшебником ни был Альбус Дамблдор, но попасть на территорию или подслушать разговоры, не потревожив наложенных Северусом чар, даже ему было не по силам.

Спустя полчаса, всё ещё под Оборотным, Северус вынес на лужайку ведёрко воды и взялся отмывать стоявшую у крыльца скамью. «Дадли» устроился рядом и, жуя большой кусок сладкого пирога, принялся подбадривать кузена насмешками. Судя по всему, эта демонстрация Дамблдора полностью удовлетворила и, как только представление закончилось, он с тихим хлопком исчез. Несмотря на то, что опасность явно миновала, мальчиков решились вернуть домой только поздно вечером.

Петуния без сна лежала в своей постели, заново переживая разговор с мужем. За последние два года она научилась ценить Северуса и полностью доверять его мнению, но принять его сегодняшнее решение оказалось слишком трудно. Снейп настаивал на необходимости рассказать Гарри абсолютно всё. Не сразу, но мальчик должен будет услышать всю правду о Дамблдоре, своих родителях, истинном отношении к нему Вернона и Петунии, причинах появления Снейпа в их доме. Это было жестоко. Жестоко по отношению к мальчику, жестоко по отношению к ней. Петуния не могла не признать, что малодушно надеялась, что со временем племянник совсем позабудет, как ему жилось в её доме. Лишить его иллюзий необходимо до поступления в Хогвартс, но ведь это происходит в одиннадцать лет! Слишком юный возраст для подобных откровений. Как суметь открыть правду и не поломать ребёнку психику и жизнь? Как остаться близкими людьми и продолжать доверять друг другу, когда узнаешь о самых родных людях такое?

Немного успокаивало только то, что произойдёт это не завтра и, наверное, Северус сумеет как-то нивелировать последствия подобной откровенности. Ведь сумел же он облегчить её детские воспоминания. Да и было у Петунии смутное подозрение, что Дадли тоже не сам по себе исправился, но правды она знать не хотела. Так или иначе всё пошло её сыну на пользу, а убедиться, что тебя обманули, было бы слишком тяжело. Ничего-ничего, Северус умный, надёжный, предусмотрительный, он всё решит и придумает, как не нанести Гарри вреда этими проклятыми признаниями.

Утешившись этой мыслью, Петуния постаралась сосредоточиться на чём-нибудь менее мрачном. Люциус пообещал связаться с кем-то из своих знакомых и заказать для Гарри и Дадли специальные артефакты, чтобы мальчики могли позвать на помощь, если будет происходить что-то пугающее или странное.

С её сегодняшним непонятным состоянием тоже всё более или менее прояснилось. Это действительно было предчувствием. Северус объяснил, что то, насколько грубо Альбус вмешивался в её жизнь, меняя её вопреки желаниям самой Петунии, создало своеобразную тревожную связь. Похоже, Дамблдор о ней даже не подозревал, поскольку продолжал считать Петунию магглой, а с магглами такие штуки не работали. Если Северус был прав, то теперь она, подобно своеобразному барометру, должна была предчувствовать появление Дамблдора каждый раз, когда он решил бы их навестить. Ни избавиться от этой связи, ни как-то изменить ни Дамблдор, ни Петуния не могли. Оставалось извлекать выгоду и пользоваться. На самом деле то, что преодолеть чары и увидеть директора она так и не смогла — пугало до дрожи. Но всегда ведь лучше точно знать, что тебе грозит опасность. Принцип: «Предупреждён — значит вооружён» в их случае работал как никогда чётко.