Я не рассчитывал закончить собрание быстро и не был уверен, что все примут риск и останутся со мной, потому что безопаснее отойти в сторону. Потому на базе прежде, чем выслушать историю каждого, я сказал:

— Нам предстоит важный разговор, после которого… я не знаю. В общем, сперва выслушайте основы того, как себя защитить, если на вас напали, и враг в большинстве. В уличной драке нет правил, это у нас тут выхолощенное искусство, а там бьют, куда дотянутся: в пах, сзади, по коленным чашечкам. Бьют палками, режут ножами. Потому самое правильное, как говорил Шевкет Эдемович, — избежать драки.

— Бежать? — скривился Рамиль.

— А че, перо в бок получить? — не согласился с ним Денчик.

— Бежать, кричать, привлекать к себе внимание, — подтвердил я. — Единственное, чего нельзя исправить — чья-то смерть.

— Надо обратиться в милицию, — предложила Лихолетова. — Я пока не стала, и родителям не сказала…

— Менты — зашквар, — сказал Денчик. — Потом не отмоемся, ни на одном районе появиться не сможем, если слух пройдет.

— Точно, — вздохнул Кабанов.

— Это правда, — кивнул я. — Мой отец — сами знаете кто. Но если мы пожалуемся ментам, станем нерукопожатными. У нас город маленький, слух разлетится быстро, и мы и правда превратимся в зайцев, которых гонит стая псов. Давайте я закончу, и будем решать, как жить дальше. Итак, первое: старайтесь драки избежать. Если видите, что это невозможно и враг готов атаковать, бейте первыми.

— Песком в лицо! — предложила Гаечка. — Перцовый баллончик!

— Хорошо, правильно, — оценил я. — Но после этого — только бежать. Если это невозможно, делайте так, чтобы противники друг другу мешали, не поворачивайтесь к ним спиной. Повернулся — погиб. Если их больше, не переводите бой в партер, так вас просто запинают. Вооружайтесь подручными средствами, чтобы отражать атаки: камни, палки, арматура, труба.

— Бита! — воскликнул Денчик.

— Нас в школу не пустят, — предположил Илья. — Правильнее принести палки и сложить где-нибудь в кустах, а из школы выходить вооруженными.

— Ножи носить! — сжал кулак Рамиль.

— Не вздумай, — велел я. — Ты уже и так на учете после того, как пырнул Дорофеева. Обойдемся палками и баллончиками. Достал нож — будь готов использовать. Два человека с ножом — два трупа, помните?

Рамиля мое предостережение не обрадовало, но он промолчал, лишь губу прикусил.

— Ну теперь перейдем к делу, — подытожил я. — Каждый расскажет свою историю, вдруг потерялось что-то важное. А потом будем строить предположения и решать, что делать.

Начал Памфилов. Я внимательно слушал, сперва его, потом — остальных, надеясь найти зацепки — что-то, чего никто не заметил раньше, но показания были как под копирку: неприятели подходили втроем, говорили одно и то же: «Мартынов — нехороший человек, у него черная метка, ему конец, советуем держаться подальше, чтобы не попасть под замес. Если будете его поддерживать, вам тоже хана». Нападали, только если кто-то начинал огрызаться или отбиваться, как это сделали Рамиль и Лихолетова.

На конченных наркоманов или алкашей наши противники не походили. А поскольку все сейчас одевались одинаково, напоминали гопоту обыкновенную.

Последним говорил Рамиль. Когда он закончил, похваставшись, что успел дотянуться хоть до одного, я рассказал свою историю с покушением той троицы и подвел итог, расфокусировав взгляд, чтобы не видеть лиц:

— Противник опасен и решителен. Единственное, что очевидно: им нужен я, и, пока вы со мной, вы в опасности. Если вы решите не рисковать, оставаясь в команде, я пойму и буду даже рад.

Я кривил душой, как тот самый раненый боец, который говорит: «Брось меня», а его душа кричит: «Вытащи, брат! Не бросай». Больше всего на свете я боялся, что от меня отвернутся те, кого я считаю друзьями.

Огромных усилий стоило сфокусировать взгляд и набрался смелости осмотреть лица.

Кто же останется со мной? Кто отвернется?

Гаечка смотрела на меня прямо и решительно, как и Алиса. Лихолетова — исподлобья. Рамиль набычился и поджал губы, словно ударить хотел. Димоны взирали недоуменно, Чабанов выпятил грудь, будто что-то собирался сказать. Кабанов пребывал в прострации, а вот Ден Памфилов смотрел в сторону и — опустив глаза, в отличие от Мановара, который с нами недавно, но, похоже, готов идти до конца.

В Илье, Яне и Борисе я был уверен, как в самом себе.

— Повторяю: пока все не прояснится и мы не найдем обиженного на меня, вам лучше держаться подальше. Так безопаснее. Эти парни продемонстрировали решимость, когда пытались меня прирезать.

— Офигел? — бросил Рамиль с вызовом и ударил себя кулаком в грудь. — Кинуть друга? Да я сукой после этого буду!

— Да! — возмущенно тряхнул головой Минаев и посмотрел на Гаечку.

Чабанов поднял руку.

— Согласен!

Кабанов помолчал немного и сказал, приложив руку к груди: