— Кое-что очень интересное, — я подмигнул ему. — Вот только не уверен, а не убьёт ли этот «подарок» тебя.

Ужин плавно подходил к концу, и я, отодвинув чашку с кофе, посмотрел на Скалу.

— Ну что, дядь Кирь, пойдём на улицу? Там покажу тебе свой «подарок».

Скала насторожился, но встал и потянулся так, что захрустел костями.

— Эх, старость — не радость, — пробормотал он и бодро зашагал к выходу.

— Теодор, можно я с вами? — Настя вскочила со стула, её взгляд горел от любопытства.

— Ну пойдём, — улыбнулся я.

Мы вышли во двор, где закатное солнце окрашивало усадьбу в золотые тона.

Я достал из кармана что-то вроде небольшого термоса, но явно не для чая. Настя пригляделась, а Скала скрестил руки на груди — мол, ну давай, удиви.

— Настя, смотри, — сказал я и открыл крышку.

Из термоса выскользнула большая серебристая капля. Нет, не вода. Не ртуть. Нечто вроде жидкого металла, но с явно осознанными движениями. Она зависла в воздухе, переливаясь в лучах заката.

Настя ахнула:

— Ого… Теодор, это… живой металл?

— Умница, — кивнул я. — Кстати, когда-нибудь я научу и тебя создавать такой же. Так что прямо сейчас ты видишь то, что сможешь делать через…

Я ненадолго задумался.

— Через сто лет? — предположила Настя.

Я рассмеялся:

— Нет, гораздо позже. Но если будешь хорошо стараться, то кто знает…

Капля металла вдруг разделилась на десятки мелких шариков, которые выстроились в сложный узор, напоминающий снежинку. Потом они слились обратно, образовав миниатюрную копию нашей усадьбы — с башнями, стенами, и даже с крошечными големами, марширующими по двору.

— А чем он отличается от того, что в моём кольце? — спросила Настя. — Там тоже вроде живой, но камень.

— Это тот же принцип. Но и в том и в этом живёт дух.

Настя потянула руку, но я остановил её:

— Не-не, дорогая, пока нельзя. Он тебя не знает, может и цапнуть. Лучше попытайся взаимодействовать своим Даром.

Настя сконцентрировалась, направляя свою энергию в каплю. Металл, послушно подчиняясь её воле, начал менять форму. Сначала он превратился в идеальный шар, затем — в куб, потом — в пирамиду. Каждая грань и плоскость были безупречны.

Затем капля вытянулась, как змея, извиваясь и переплетаясь в воздухе. Она образовала сложные узоры — спирали, петли, узлы.

Наконец, металл принял форму птицы — то ли орла, то ли сокола. Она расправила крылья, сделала круг над нашими головами, а затем, словно растворившись в воздухе, превратилась обратно в каплю.

— Теодор, у меня получилось! — пискнула Настя, засияв от восторга.

— Ты умница, — ответил я, нежно целуя её. — А теперь иди, дорогая, — я мягко, но настойчиво подтолкнул Настю к дому. — Нам с дядей Кириллом нужно поговорить наедине.

Настя, всё понимая, улыбнулась и ушла в дом.

Я повернулся к Скале. Улыбка сползла с моего лица.

— Там, на площади, ты чуть не дал себя убить, дядя Кирь, — мой голос звучал серьёзно.

Скала смутился, засопел и замялся.

— Блин, Теодор, — пробормотал он, — … никогда бы не подумал, что меня какой-то молодой… гхм… пацан будет воспитывать. Но ты прав. Готов принять наказание.

Я ухмыльнулся:

— О, ты непременно его примешь! Лови!

И швырнул каплю жидкого металла прямо в него.

Серебристая масса мгновенно обволокла Скалу тонким слоем, оставив свободной только голову. Теперь он выглядел так, будто его окунули в ртуть, но не до конца.

— Э-э-э… — Скала осторожно пошевелил руками. — Это что вообще такое?!

— Знакомься! — торжественно объявил я. — Это Кира. Настоящее имя её непроизносимо, но она любезно согласилась отзываться на это. Кира и Киря. красиво же!

— Кира… — Скала посмотрел на свои металлические ладони. — И что, она теперь…

— Твоя новая броня, — кивнул я. — И не только.

Тут я позвал Борю, который как раз вышел во двор и ковырялся в «Скарабее».

— Боря! Иди сюда, нужно кое-что проверить. И «Дуру» свою прихвати!

— Что случилось? — Борис подошёл с дробовиком наперевес и с интересом посмотрел на Скалу. — Опа, новый костюм?

— Да, — ухмыльнулся я. — Скажи, что там у тебя самое убойное в арсенале?

Боря задумался, полез в патронташ и достал красный патрон.

— Вот, этим можно танк развалить! — сказал он с гордостью.

— Ну, не танк, это ты преувеличил, конечно, — усмехнулся я. — Но бронированный автомобиль пробьёт точно. Стреляй в него.