Он обошел большой полукруг, и у него это заняло кучу времени. Но патруль, похоже, никуда не торопился. Не знаю, какая перед ними стояла задача. Вполне возможно, что они должны были уйти по берегу в нашу сторону значительно дальше. Может, до самой ближайшей пустоши. По крайней мере, это было бы логично. Наверное, просто решили чуть упростить себе жизнь. Чуть отойти, поваляться, а потом вернуться и доложить, что кругом все хорошо и пусто.

Может, это все и выдумки, может, они уже возвращались. Может, это и не патруль — а дальний пост, и они строго выполняли полученные инструкции. Может, задержись мы чуть подольше, то встретили бы их, отдохнувших, глубже по берегу.

В этой ситуации, сейчас — все неважно.

Важно было лишь то, чтобы пробраться незамеченными как можно ближе.

Я начал на корточках двигаться от камня к камню, стараясь примерно синхронизировать свои движения с напарником, так, чтобы нам обоим оставалось до патруля хотя бы примерно равное расстояние.

Это было что-то вроде соревнования — кто подберется к ним ближе. Вернее, кого они заметят последним.

Какие-то камни стояли удобно, и можно было, где-то чуть ли не ползком, а в других местах — вообще в полный рост пробираться так, что со стороны патруля заметить тебя было вообще невозможно.

Но были и пустые пространства. Если вдали это было еще не так страшно, в конце концов, мы вообще шли в полный рост, прежде чем сами увидели этих четверых, то чем ближе, тем сложнее было не вспугнуть их раньше времени.

И все-таки проиграл я.

Может, сработала чистая механика — если уж они и могли ждать какого-то подвоха, хотя бы гипотетического, то только с моей стороны, а не с тыла. По крайней мере, я мог себя этим утешить.

— Кто такой! Ну ка, подойди! — крикнул один из них, вскакивая на ноги. Сильный акцент, говор незнакомый, хотя и слова берега. Издалека.

Надо сказать, что они, похоже, до сих пор не оценили угрозы. И тут даже я перестал понимать, почему. Остальные трое даже не стали подниматься. Словно просто нашли еще одного мирного рыбака, которого надо обчистить.

Даже обидно.

С другой стороны, чего же не подойти, мне все равно как раз в их сторону.

Сорок метров, слишком далеко для пращи. Я не спеша подходил поближе, стараясь не делать слишком воинственный вид, но и изображать запуганного рыбака тоже не хотелось.

Просто шел. Метров через двадцать начал понемногу раскручивать пращу, уже с камнем внутри. У меня был лишь один бросок — дальше уже придется врукопашную. Сейчас задача была даже больше не попасть, главное — не дать им заметить Идриса позади них, который тоже подбирался, тихо, но теперь, как и я, уже почти в открытую, уходя чуть в сторону, чтобы камень от его пращи, в случае чего, не прилетел мне.

В двадцати метрах они поняли, что я не рыбак. Ну хорошо, отлегло.

Но при этом, похоже, такого оружия, как праща, они до этого не видели вообще. Скорее, они заметили ножи у меня на веревке, заменяющей ремень, и были в недоумении. Человек, неплохо вооруженный, но не достающий оружия. Подходящий поближе, как и приказано, но явно не выказывающий ни страха, к которому они, думаю, привыкли, но и других эмоций тоже.

Трое остальных решили на всякий случай тоже встать. Это хорошо, больше целей, легче будет попасть хоть в кого-то.

Я начал раскручивать пращу сильнее.

— Что ты там крутишь, недоумок? — крикнул тот же, первый. — Иди сюда быстрее, и брось эту веревку.

Я почти послушался.

Выпустил веревку, один из двух концов, которые держал, направив свою руку, словно прицел, в его сторону. Хотелось бы, конечно, попасть ему точно в лоб, но тут требовался навык другого уровня, поэтому я целил скорее куда-то в сторону груди. Попасть хотя бы в центр масс, уже хорошо.

Промахнулся, видимо чуть рано выпустил веревку. Попал ему точно в лоб. На таком расстоянии, меньше десяти метров, этот удар камнем — смертелен, почти наверняка. По меньшей мере, он точно больше не в строю.

Я отбросил пращу и побежал вперед, одновременно выхватывая ножи. До Идриса, мне, конечно, далеко, но за пару секунд я добежал.

Не успел, Идрис оказался еще шустрее. Он не стал пользоваться пращой вообще, сбросив ее раньше меня, воспользовался тем, что все их внимание было приковано только ко мне, и подобрался сзади. Быстро, бесшумно, смертоносно.

Я, наверное, впервые увидел, как дерутся те, у кого за плечами тысячи боев и десятки миров. Он убил двоих даже не останавливаясь, за ту же секунду, прижал нож к горлу третьего:

— Говорить будешь? — почти что нежно спросил он, поворачивая пленника к падающим на землю трупам, показывая тем самым альтернативу, которая не требовала подробным объяснений.

Патрульный потянулся за топором, который прислонил рядом с собой.

Не дотянулся.

Идрис присел около того, которого я огрел галькой из пращи.

— Дышит. С ним и поговорим. — Сказал напарник.

Пришлось тащить трупы к морю, и, чтобы не оставлять пленника одного, и его пришлось тащить тоже. Он уже очнулся, сидел, таращился, осоловело смотрел вперед, явно не вполне соображая, где он находится и как здесь очутился.