— Мы будем наготове.

— Да, придется. И мы уйдем от берега. Я знаю там одно место, откуда хорошо бы осмотреть окрестности.

— Вот знак, — сказал я. Пока слушал, осматривал стены.

Два меча, скрещенные между собой. Волна рядом.

— Два меча — это битва? — предположил я.

— А волна?

— Не знаю. Может, он хотел сказать, что море поглотило побежденных?

Идрис покачал головой:

— Очень сложно, но может быть. Тогда это мог нарисовать и шагающий, и кто-то из варваров. Но зачем им это?

— У меня есть более интересный вопрос: зачем им вообще вот это все?

Мы хотели уйти от берега. Заранее.

Немного не рассчитали.

Это был патруль, сразу четверо — неимоверное количество людей для этой местности. И весь их вид говорил о том, что это не местные жители. Ну просто совершенно не местные. Не те, кто ловит здесь рыбу, плетет снасти из невозможных материалов вроде водорослей, или мастерит рыболовные крючки из рыбьих костей.

Кузнецов среди них тоже явно не было.

Зато все они были неплохо вооружены. Топоры, короткие мечи, ножи, у двоих — даже щиты. Сделать щит в этих местах — отдельная морока, и эти состояли, судя по всему, из скрепленных между собой костей крупных рыб, накрытых скрученными во много слоев водорослями.

Думаю, щитов у них раньше не было. Думаю, это новая мода, появившаяся в ответ на создание пращей там, дальше в нашу сторону. Где им дали отпор и отогнали их отряды назад.

Даже здесь, в этом пустынном мире, началась гонка вооружений.

Нас спасло только то, что они еще меньше нас ожидали здесь кого-то увидеть.

Патруль патрулем, но это рутина, обход владений. А когда в этих местах, да еще и вчетвером, то вообще не шибко оглядываешься по сторонам.

Они сидели у предпоследнего перед бухтой убежища, а мы ведь планировали начать углубляться, отходить от берега только после последнего. Но, в отличие от них, мы смотрели по сторонам.

Этому невозможно научить, невозможно вбить. Такие вещи появляются только вместе с войной. Сколько ни говори при разводе караула, что спать на посту нельзя, но в мирное время невыспавшийся вчерашний мальчик нет-нет, да уснет. Прислонится к теплой стеночке где-нибудь с краешка, и прикроет глаза.

Да и когда вокруг сражения, произойдет, скорее всего, тоже самое. С той только разницей, что эффект будет разительно отличаться. И этому сонному солдатику перережут горло. И хорошо, если только ему, ведь чаще всего он еще что-то охраняет. Допустим, еще взвод спящих неподалеку солдат.

Перережут и их тоже. Или проколют спицей мозг, от уха до уха. Тихо, бесшумно, быстро.

И исчезнут также, как и появились.

Сонных караульных быстро выметает со сцены факт активных боевых действий. Или от сонливости излечивают собственные сослуживцы. Отбитые почки сильно мешают спать.

Мы же — привыкли оглядываться по сторонам, следить за всем вокруг даже в самой мирной обстановке. Не потому, что именно этот мир был опасен — этот берег как раз был одним из самых благополучных, если сравнивать с остальными местами, в которых нам приходится бывать. Но глобально опасность кружила за мной все последнее время. Когда тебе в любой момент могут воткнуть нож в спину, начинаешь привыкать оглядываться.

Они — не одиночки. Часть большой группы, которая достаточно давно не воевала. Эти, может, и вообще не воевали. Точно не всерьез. Те, кому дали отпор на берегу, им же не дали уйти.

Возможно, новая волна. Которая шла по пустым разоренным землям. Те, кто легко заснет на посту. Не будет внимательно смотреть по сторонам. Умрет быстро, если до этого не найдется никого, кто отбил бы им почки.

Я заметил их одновременно с Идрисом, и мы, почти синхронно, пригнулись и спрятались за крупными камнями, разойдясь в разные стороны. До них оставались еще пара сотен метров, и это как раз и являлось проблемой.

Либо придется их отпустить, дать им возможность вернуться назад, либо — нужно уничтожить весь этот патруль прямо здесь. Но тогда никто из них не должен уйти. А подобраться к ним незамеченными будет тяжело.

Для Идриса, похоже, этот выбор не стоял.

— Я обойду их, — тихо сказал он в мою сторону. — Я тут лучше места знаю, хоть и не особо помню, конечно. Обойду не спеша, по большому кругу. Начнем с пращей, а дальше — как пойдет. Главное, чтобы никто не ушел.

Шагающий мелькнул на самой границе видимости.

И то, увидел я его только потому, что примерно представлял, куда смотреть. А еще, я думаю, что, если бы он не захотел, я бы его и не увидел. Мелькнул он там, за далекими камнями, специально для меня.