– Эй, – логист Виктор откашливается и хватается за стакан с вишневым соком. Отпив, принимает гордую позу и выражение лица, заявляя: – Моя свобода не продается так дешево.

Самым забавным для меня является то, что о любимой девушке он и не вспоминает.

– Я тебя HTML научу, – обещает Артур, играя бровями и фыркая.

– И CSS! Я не согласен на меньшее!

– Идет!

– Прибавьте к этому Java, и я в доле, – вклинивается в их разговор менеджер по продажам Денис. – Кстати, ни у кого футболка черная с надписью «Аристарх и Колыван – братья навек!» не находилась?

Начальник отдела Николай удивленно пожимает плечами и красноречиво молчит. Видимо, неплохая футболочка.

– Меня ж народ из ролевки убьет, – жалуется ему Денис, явно уловив подвох. – Футболка эксклюзивная, только у нас такие.

– Решим, – коротко отвечает-обещает Николай.

– Злые вы, уйду я от вас, - вздыхает Татьяна, окончательно убеждаясь в том, что никому из сидящих за столом неинтересна, бросает взгляд на меня, удачно мимикрирующего под колер стены бледно-охристого оттенка, смотрит на часы, и, решив хотя бы пообедать нормально, быстро удаляется к стеклянной витрине – покупать пирожное с большим-пребольшим слоем шоколада и крема. В конце концов, когда в очередной раз крушатся планы на личную жизнь, это неплохо бы компенсировать, а ЗОЖ… ЗОЖем от нечего делать жены миллионеров балуются и вообще с ним неясно ничего. Одни утверждают, что щелочь спасет мир, а все зло от кислоты. Другие – наоборот. Более яростные баталии происходят разве лишь между любителями окрошки на квасе и теми, кто предпочитают кефир.

Главный вопрос о пропажах вещей и их неожиданных возникновениях остается нерешенным, а обеденный перерыв истаивает прошлогодним снегом.

– Ты не слишком скучал?
– интересуется Артур, поднимаясь из-за стола, и я качаю головой. Настроение рабочее.

Впрочем, самое забавное меня ожидает дома при заходе в ванную, поскольку на батарее сушатся…

***

– Эхе-хех, люди-люди, – вздыхает бывший банник Модест Карпыч, удобно устроившись на верхней крышке стиральной машинки «Аристон» в ванной комнате в квартире программиста Артура. Рядом с Модестом Карпычем стоит таз, в котором отмокает один носок, предварительно вытащенный бывшим банником из общей кучи. Мыльный раствор, как известно любому образованному существу, необходим, во-первых, для перемещения во временном и пространственном континууме под воздействием центробежной силы, а во-вторых, – для сохранения послания, начертанного на тончайшей бересте.

«Андрюха, я не знаю, до чего договорятся эти обормоты, но возможно скоро съедемся», – содержалось в нем.

Модест Карпыч похихикал, поправил идеально сидящую на нем черную футболку, презентованную в прошлом месяце Козамирой Львовной, и кинул в раствор еще несколько носков: событием хотелось поделиться со всей социальной группой бывших банников.

Эксперимент

Звонок надрывался. В дверь разве лишь ногами и кулаками не били, что странно. Ян в первые минуты, пока выдирал себя из сна и объятий одеяла, подумал: «А не залил ли кого-нибудь ненароком?» Мало ли — труба в ванной лопнула, например. Первым делом сбегал туда, глянул на пол (сердце в груди так и плясало) – шестнадцатый этаж, затопить мог и одного несчастного соседа снизу, и очень многих, если не всех. Хотя вряд ли, конечно. Если бы вода так хлестала, несчастный сосед снизу давно утоп бы.

«Еще и за убийство посадят», — прошелестела совершенно идиотская мысль и пропала.

На полу воды не оказалось, как и на стене, потолке и остальных поверхностях. Ян перестал нервничать и начал злиться. Если его вины нет, то какого черта его столь настойчиво беспокоят? Взгляд обратился к настенным часам, удобно висящим в коридоре прямо возле входной двери.

— Еще и полседьмого утра! — рявкнул Ян вслух, потому как нервов для спокойного «подумал» у него не осталось. – В, мать твою за ногу, воскресенье!!!

В общем, открывал дверь он, пребывая далеко не в лучшем настроении.

На лестничной клетке обнаружился карапуз. Он стоял на коврике возле соседской двери на цыпочках и отчаянно трезвонил в дверной звонок… Яновой квартиры!

Чисто гипотетически он, конечно, мог ошибиться. Кнопки от дверных звонков находились справа и слева от двери в соседскую квартиру. Но там же цифры написаны!

– Упс… – сказал карапуз и спрятал руки за спину. – Эт я к тебе… да?

Ян нахмурился. С его зрением происходило странное. Карапуз отчего-то казался то толстым нескладным мальчишкой лет восьми-девяти, то карликом (тоже толстым, обрюзгшим и явно закладывающим за воротник). И говорил он как-то неопределенно: тонким голоском, подошедшим бы и первому, и второму.

Некоторое время они буравили друг друга взглядами, потом коротышка со всей дури ударил ногой в соседскую дверь и заорал:

— Абуэла! А-бу-эээ-ла!!! Твого внука забижа-ают!

Не учи Ян в институте латынь, от которой впоследствии произошло множество языков, он решил бы, будто коротышка зовет по имени свою бабушку. Никаких Абуэл в соседской квартире не водилось; бабушек, впрочем, тоже.

— Там Анастасий Петрович живет, — заметил он.

— Упс… – проговорил коротышка и заорал пуще прежнего, поменяв «бабушку» на «дедушку»: — А-буу-ээээ-лооо!

— Одинокий, — проинформировал Ян, подумав, что соседу точно повезло уехать на дачу и не присутствовать при этом бардаке. Все же человек в возрасте, не нужны ему подобные концерты с утра пораньше.

– - Упс-упс… – покачал головой карапуз, вгляделся в лицо Яна и внезапно выдал: – А чего ты меня обижаешь? Нехорошо обижать ма-аленьких.

– Пока не начинал, – ответил Ян и хотел было затворить дверь, когда между ней и косяком просунулась стопа.

– Я ж ребе-о-нок… – запричитал коротышка, – ты что ж, так меня в беде и оставишь?.. – его глаза заблестели, полные готовых выплеснуться слез. – Я ж…