И ведь не нужен мне совсем этот Дроздобород. Не для того я ему отказывала, чтобы замуж за него же выходить. Да и муж у меня есть. Хоть и не по любви я за него вышла, но нас обвенчали и от этого никуда не деться. Вроде и замужем я, и за Дроздоборода не хочу, а где-то в глубине души я немножко мечтала о том, как все вдруг сразу станет хорошо. Как по волшебству. Не стало. Королю и дела нет до меня и моей жалкой жизни. Возможно, это даже льстит его самолюбию: девушка, которая ему так демонстративно отказала, теперь живет в лачуге и носит лохмотья. Ну, может пока еще не лохмотья, но при такой жизни мое одно-единственное платье превратится в них скорее рано, чем поздно.

Внезапный острый страх перед будущим сковал мое тело. Я стояла, застыв, словно суслик, и тщетно пыталась обуздать собственное сердце. Оно ухнуло куда-то вниз с такой силой, что в груди заболело. Как же страшно жить, не зная, что принесет тебе завтрашний день. Как же страшно жить…

— Хватит! — резко велела я себе. Маленькая юркая ящерица шмыгнула куда-то в траву, испуганная и обескураженная.

Шаг за шагом, Эйлин. По одной задаче за раз. Сейчас нужно вернуть на место лестницу и забраться обратно на чердак. Вторая попытка должна быть удачнее первой. Однозначно.

На чердаке меня ждала первая хорошая новость за день. За целую вечность! Кажется, я сорвала куш. Разложенные на старых газетах, лежали сушеные травы. Я узнала тысячелистник и шалфей, горькую полынь и пижму, а где-то в глубине чердака на кусках ткани красовались, поджидая меня, высохшие семена каких-то растений.

Замечательно. Буду надеяться, что это что-то съедобное. С другой стороны, кому нужно хранить семена несъедобных растений на чердаке? Сегодня же посажу их, а дальше все будет хорошо. Министр финансов, когда отказывал в средствах министру сельского хозяйства, всегда говорил: «Земля прокормит». Остается молиться, чтобы он оказался прав.

* * *

Слегка заржавевшая лопата отыскалась в хлеву среди прочего хлама. Никогда еще копать грядки мне не доводилось, но ведь не может это быть так уж трудно. Люди столетиями проделывали все эти земледельческие штуки: пахали, сеяли… что там еще… окучивали. Все, что мне нужно, это посадить семена в землю и следить, чтобы то, что нужно росло, а то, что не нужно, не росло. Ничего сложного.

* * *

И кто сказал, что во вскапывании грядок нет ничего сложного? Я? Забудьте об этом!

— Просто выбросите из головы эту нелепую мысль, — обратилась я к аудитории. — Как же вам хорошо живется, вы тут все кормитесь друг за счет друга. Один другого пожирает и счастливы.

Местная фауна не отозвалась. Ну, еще бы. Будь тут люди, непременно сказали бы, что я чудачка, но поскольку одиночество мой удел, попрекать меня чудачествами некому. Даже муж сбежал, сверкая пятками. Может, конечно, что-то случилось. Попал под лошадь, к примеру. Лежит теперь в какой-нибудь больнице, а тамошние сестры милосердия кормят его с ложечки, сверкая пышной грудью в глубоком вырезе. Возможно же такое?

От зависти к хорошо сложенным девушкам давно уже пора избавляться, да все не получается. Немного неприятно осознавать, что ты сплошное разочарование. Родилась девочкой, убив при рождении собственную мать. К охоте не приспособлена и начинаю извергать содержимое желудка едва лишь увижу, как убивают животных. Слишком тощая, чтобы считаться красивой. Чересчур строптива, чтобы выйти замуж, как полагается. Недостаточно приспособлена к жизни, чтобы выживать самостоятельно. Я чемодан без ручки, от которого все же сумели избавиться. И, кажется, сама реальность избавляется от меня потихоньку. Меня стало еще меньше. Зеркала у меня нет, но есть платье, которое теперь болтается, есть косточки на запястьях, выпирающие сильнее, чем прежде, гряда ключиц, переходящая в ничем не примечательную грудь.

Если не придумаю, как прокормить себя, окончательно исчезну. Может, надо было попросить помощи у короля? Он-то не знает о моих затруднениях. Не знает, что я осталась совсем одна в этой лачуге. В его глазах я жена человека, пусть и не обладающего особенным богатством, но как-то держащегося на плаву. Лаэрт умеет зарабатывать себе на жизнь и делает это. Сейчас, должно, быть уже где-нибудь в соседнем королевстве. Поет песни своим низким бархатным голосом, смотрит карими проницательными глазами, и руки его публики сами тянутся за монетами. Уж Лаэрт не пропадет. Даже если он и его кожаная куртка действительно попали под лошадь.

А вот я… Огородничество это, конечно, хорошо, но это работа на перспективу, а мне нужно что-нибудь такое, чтобы не умереть от голода прямо сейчас. Немного клубники это хорошо, но недостаточно.

Я вгрызалась лопатой в сухую землю и напряженно размышляла. Охотой мне не прокормиться. Во-первых, я никого не сумею поймать или подстрелить, а во-вторых, скорее сама умру от голода, чем собственноручно убью живое существо. Смотреть кому-то в глаза и убивать его? Нет, на такое я пойти точно не готова. Поймать бы какую-нибудь дикую козу и доить ее… Было бы у меня молоко и сыр. Жаль только коз на горизонте не наблюдается, да и доить я не умею. Может, конечно, это не так уж трудно, но после опыта с лопатой начинаю невольно сомневаться в собственных способностях.