— Выглядит впечатляюще! — заметил Марсель, — Может быть вы расскажете в общих словах, как эта штука работает? — обратился он к Уилсону — столько ходило слухов о долгой разработке и цепи неудачных испытаний. Надеюсь, несмотря на крайнюю секретность, вы сможете приоткрыть завесу тайны?

— В общих словах. Тонкости я не буду сообщать, они понятны только специалистам. Основные принципы уже известны и нашим противникам: Объединенной Вселенной и Лиге Неприсоединившихся Планет.

— Лига, насколько мне известно, не принимает участие в конфликте. Или я что-то не знаю?

— Все верно. Лига Неприсоединившихся Планет находится в глубоком раздумье: чью сторону принять. Либо играть свою игру. Там тоже идет какая-то непонятная возня, — вмешался в разговор Смит, — но, пожалуйста, Уилсон, продолжайте и извините меня, за то, что перебил.

— Ваш комментарий весьма кстати. Действительно, позиция Лиги Неприсоединившихся Планет нам пока непонятна. Они выжидают. Надеются откусить кусок пирога, во время общей дележки. У них нет серьезных разработок в области военно-космической техники. Скорее всего, Лига попытается перекупить и секреты “Пронзающего Пространство” и “Меча Апокалипсиса”, иначе они сильно отстанут в технологическом плане и ни о какой гегемонии в космосе не смогут и мечтать. А в будущем, это вообще грозит потерей планет и звездных систем из под их контроля.

— Лига темнит, — заметил Смит, — они чего то, явно, затевают, но мы пока не можем понять, что. Ну, да хватит о них, расскажите нам лучше о “Мече Апокалипсиса”.

— Да, мы уже не один десяток лет занимаемся этой разработкой. Поначалу нам не везло. Просчитав весьма скрупулезно математическую модель, долгое время не могли создать работающий образец. Антиматерия крайне капризная субстанция. Она “чужая” для нашего мира и норовит аннигилировать со всем, что попадется на ее пути. Создание антиматерии очень сложно и энергозатратно. Первые наши установки взрывались и уничтожали все вокруг себя. Гибли люди, планеты. Повреждались звездные системы. Наконец, после долгого периода неудач, когда мы, практически, полностью отчаялись, повесили руки, нам улыбнулась удача. Создали первый нормально действующий образец. К тому времени мы использовали роботов и дистанционное управление. После гибели людей, которые испытывали установку, никому не хотелось к ней приближаться даже на расстояние звездной системы. Роботы — другое дело, — сказал Уилсон и покосился на Смартоника. Тот мигнул бордовым огнем, как всегда делал, когда был доволен собой.

— Роботы испытали установку и помогли довести ее до совершенства. После множество испытаний, она стала безопасна, и люди снова вернулись, чтобы осваивать ее. А времени у нас оставалось мало. Мы знали, что Объединенная Вселенная провела успешные испытания своего устройства. Логистика подчинилась им. У нашего противника исчезли все препятствия по переброски войск в любую точку вселенной за короткий промежуток времени. Военная агрессия с их стороны — это был лишь вопрос времени!

— Ну, тут мы немного помогли вам, когда угнали первый образец “Пронзающего Пространство”. Иначе бы Объединенная Вселенная уже давно нанесла первый удар! — заметил Джон Смит.

— Да, это оказалось очень своевременно и принесло успех делу. Мы смогли закончить испытания, и даже, как видите построить несколько кораблей!

— Кстати, Марсель Фабер, как раз тот самый агент, который вместе со своим роботом-напарником Смартоником и угнал “Пронзающего Пространство” — Смит кивнул в сторону Марселя, — поэтому ему небезынтересно узнать о “Мече Апокалипсиса” — чудо-оружии, к созданию которого, он тоже косвенно был причастен!

— Я просто сделал свою работу! — Марсель не хотел хвастаться. Он — тайный агент, и не привык к пиару. Его работа строго секретна, а результаты известны очень узкому кругу лиц. Хотя Уилсон, не посторонний. Его работа тоже секретна.

— Прошу вас, продолжайте, я вижу, как линкоры готовятся нанести первый залп по противнику! Хотелось бы сначала услышать вашу лекцию о принципах работы этого устройства! — сказал Марсель.

— Что ж, принципы действия известны давно, но мало кому во Вселенной удалось построить нечто подобное. Тем более установку, которую бы нес на себе космический корабль. Стационарные станции строили и Объединенная Вселенная и Лига Неприсоединившихся Планет. Потом антивещество пробовали хранить, транспортировать. В небольших количествах это получалось, но все равно случались и неудачные случаи: взрывы с последующей аннигиляцией всего вокруг. От нас требовалось создать установку, которая может производить антиматерию в нужных количествах, а потом выстреливать этим зарядом в противника так, чтобы заряд достиг цели, а не распылился по дороге, и уж тем более не взорвал свой же корабль на вылете из орудия.

— Так как же вы достигли нужного результата?, — не выдержал Марсель, он видел, что сейчас линкоры выстрелят и не хотел пропустить момента. В то же время у него хотелось дослушать рассказ Уилсона.

— О создании антиматерии я не смогу доступно рассказать. Это слишком сложный процесс. Могу лишь отметить, что требуется очень много энергии. Первый заряд мы создаем с помощью особого телепортатора.

— Это как-то связано с радиоактивным распадом?, — неуверенно произнес Марсель.

— Не совсем так, — уклончиво ответил Уилсон, — Происходит сложный квантовый процесс, во время которого в нашем мире создается определенное количество антивещества. А в антимире генерируется обычная материя из нашего мира.

— Значит, в том мире возникает взрыв?

— Этого мы не знаем. Антимир недоступен нашему наблюдению.

— Хорошо. Что потом?

— После создания заряда, мы держим его мощным магнитным полем.

— Антивещество ионизировано? — спросил Марсель.

— Антивещество у нас находится в четвертом агрегатном состоянии — состоянии плазмы. А плазма, как известно ионизирована и ее можно удерживать магнитным полем. Огромный поток антиматерии висит в вакууме, затем, с помощью того же магнитного поля мы подаем его в пушку. Самое главное, чтобы вакуум сохранялся полным и абсолютным, и частицы обычного вещества не попали к антиматерии. Достаточно небольшого количества, чтобы высвободилась огромная энергия.