Впрочем, Шив знал, что Волдеморт собирается вытащить своих слуг из тюрьмы, едва Министерство отзовёт оттуда авроров. Поэтому насчёт будущего наследства Блэков он был спокоен. Возможно, что родившийся волшебник даже станет когда-нибудь его учеником. Слишком хорошие гены у будущего Блэка, чтобы не обратить на того внимания.

«Думаю о детях, а не о том, как захватить мир? Надо провериться на зелья, а то мало ли что там Амелии взбрело в её буйную голову», — мысленно усмехнулся Шив, подходя к каминам.

Чем старше становился Невилл, тем больше проблем возникало в их отношениях. Впрочем, у многих знакомых Палпатина были похожие сложности с детьми. Несмотря на то, что Снейп в этом году сделал Драко старостой факультета Слизерин, Малфой по-прежнему был настроен перевести сына в Дурмстранг, подальше от проблем, связанных с детьми «Пожирателей Смерти».

Дамблдор пытался возмущаться, оттягивать выдачу документов и даже назначил встречу в своём кабинете, чтобы Малфой ещё раз хорошо мог оценить все возможные риски такого решения. Однако Палпатин предупредил Люциуса, чтобы тот ни в коем случае не оставался с Альбусом наедине. Поэтому на встречу с директором Хогвартса Малфой отправился в компании Нотта, Крэбба и Гойла. И в результате финальных переговоров Дамблдор не смог убедить бывших слизеринцев оставить все как есть. Обвешанные фамильными амулетами, препятствующими легилименции, аристократы не дрогнули. Драко, Теодор, Грегори и Винсент забрали вещи, ещё остававшиеся в их комнатах, и с первого июля окончательно прекратили быть студентами Хогвартса.

Теперь, когда наследники родов уже не были вынужденными заложниками Дамблдора, Палпатин мог потребовать от аристократов большей активности. Если бы Невилл не показал себя маленькой копией Оби-Ван Кеноби и Амидалы Скайуокер в истории с Лестрейндж, Шив отправил бы учиться его в Дурмстранг вместе с бывшими слизеринцами.

Вот только, к разочарованию Палпатина, Лонгботтом-младший в очередной раз продемонстрировал качества, свойственные скорее ортодоксальным джедаям, чем ситхам. Перевоспитывать или как-то ещё способствовать «падению» юноши на Тёмную сторону Шив не собирался, потому что Невилл служил удобной ширмой для его настоящей сути. Дети очень часто наследуют черты своих родителей, поэтому никто из заинтересованных лиц не сомневался, что Палпатин в душе такой же, как Невилл — простой и в меру бесстрашный гриффиндорец.

Каркаров выполнил свои обещания и получил за это хорошую сумму в галеонах от Малфоя. Дальнейшая полезность болгарина вызывала сомнения, поэтому Палпатин незаметно восстановил работоспособность Чёрной метки волшебника. Предатель был одноразовым инструментом, поэтому Шив без угрызений совести отпустил того в свободное плавание, не забыв удалить из памяти Каркарова всё, что касалось их дел. Впрочем, болгарский волшебник решил вернуться в Скандинавию, где успел завести подружку и даже обрасти какими-то связями.

В Англии всё шло к тому, что Амелия Боунс станет новым министром магии. Сторонники Палпатина активно агитировали волшебников за такое решение. Амелию сравнивали с Миллисентой Багнолд, которая, по общему мнению, была гораздо лучшим министром, чем Корнелиус Фадж.

Консерваторы Волдеморта и те волшебники, которые всегда поддерживали Дамблдора, выступили в этот раз единым фронтом за назначение Руфуса Скримджера, правда по разным причинам. Однако в Визенгамоте у Палпатина были слишком прочные позиции, чтобы даже объединённые силы двух остальных партий смогли бы ему помешать. Как считал Палпатин, уже осенью у него появится гораздо больше возможностей влиять на политику Англии. После чего ему останется только организовать генеральное сражение двух непримиримых сторон, в котором не будет победителей.

Дамблдор проводил Элфиаса Дожа до камина и вернулся к себе за стол. Старый друг не напрасно работал в должности специального консультанта Визенгамота. Аналитиком Дож был блестящим и уверенно предрекал Боунс победу на предстоящих выборах министра. С одной стороны, это было неплохо, Амелия поддерживала «Орден Феникса» во многих вопросах. А с другой — Боунс слишком сильно попала под влияние Фрэнка Лонгботтома в последние годы. Альбус даже стал подозревать, что между этими двумя что-то есть. Слишком уж сверкающими глазами смотрела обычно суровая женщина на нового верховного волшебника Визенгамота. И совсем недавно выяснилось, что у той, оказывается, есть свободный доступ в мэнор этого неоднозначного мага.

Нападение «Пожирателей» на дом Лонгботтомов оказалось неожиданным для всех, но когда Минерва Макгонагалл примчалась к нему с просьбой о помощи, Альбус быстро собрал отряд. После чего они все вместе отправились выручать Августу и её внука. Впрочем, мученическая смерть Лонгботтомов была более выгодна Дамблдору, поэтому он только делал вид, что торопится лично схватиться с Лестрейндж. Ведь стоило бы Фрэнку Лонгботтому узнать, что «Пожиратели Смерти» убили его сына и мать, как тот однозначно вернулся бы в «Орден Феникса». Впрочем, даже так Дамблдору неплохо удалось продемонстрировать солидарность своей полулегальной организации с официальной властью, появившись на месте практически одновременно с аврорами.

После того как ситуация разрешилась сама собой, он попросил Аластора понаблюдать за мэнором. Грюм не заметил ничего необычного, кроме того, что Боунс вернулась к Лонгботтомам, а не ушла с аврорами через портал. Однако Амелия могла воспользоваться камином в доме, чтобы вернуться в Министерство магии.

Хотя Лонгботтом публично отказался баллотироваться на должность министра, Альбус ему не верил. Фрэнк слишком активно набирал политическое влияние, хотя и не обладал силой Великого мага, к которым инстинктивно тянутся более слабые волшебники. В чём-то Альбус даже завидовал Лонгботтому: до чего же легко тот управлялся со своевольными судьями Визенгамота. После того, как Фрэнк занял пост Верховного волшебника, работа законодательной и исполнительной систем значительно улучшилась.