— И как вы их, правда не ровно, уложили спать вечным сном, — прохрипел задумчиво Черныш, щурясь на меня своими светящимися глазами.

Я быстро обменялась взглядом с Шелли. Она стояла, скрестив руки на груди, с легкой, почти насмешливой усмешкой. Но, как всегда, молчала, давая Чернышу выговориться.

— Расскажешь, что произошло с вами? — наконец спросила она черта. Ее голос был ровным, но напряжение в нем ощущалось так же остро, как натянутая струна. — И где ребята?

Черныш фыркнул, яростно тряхнув головой. Липкая субстанция, покрывавшая его шерсть, брызнула в разные стороны, и несколько капель приземлились прямо на мои сапоги. Его уши прижались к голове, а хвост нервно дергался из стороны в сторону, выдавая его раздражение.

— Они подлые и мерзкие, двуличные предатели, — огрызнулся он, бросив на нас укоризненный взгляд, будто это мы были виноваты. — Наложили на меня какую-то магию, от которой я начал вонять, как дохлая собака. Вы бы это понюхали! Яков сказал: «Закрой глаза и не двигайся». А потом они, значит, в обнимку укатились под палатку в какой-то проем. Меня просто бросили!

— Типично для таких, как ты, — сухо заметила Шелли, качая головой. Ее усмешка исчезла, а взгляд вдруг стал серьезным. Она напряглась, как натянутая струна, и подняла руку, призывая нас к тишине. — Тсс… Тишина.

Ее слова заставили меня замереть. Я прислушалась, но, как назло, мой слух меня подвел. Вокруг царила абсолютная, пронзительная тишина, нарушаемая лишь тихим шорохом ветра. Что-то было не так. Это была не просто тишина — она казалась ненатуральной, словно сама природа затаила дыхание.

Шелли медленно потянулась за оружием, ее взгляд был прикован к линии горизонта. Я последовала ее примеру, сжимая кулаки, чувствуя, как мое сердце начинает стучать быстрее. Что-то приближалось, я это чувствовала.

И тут я увидела это.

Сначала это было лишь смутное пятно вдалеке, едва различимое на фоне колышущихся теней. Но с каждой секундой оно становилось все больше, приобретая очертания, пока не превратилось в нечто знакомое и в то же время абсолютно безумное. Моя кровь застыла в жилах.

Шелли крепче сжала рукоять меча, а Черныш низко зарычал, шерсть на его загривке встала дыбом. Что бы это ни было, оно приближалось слишком быстро.

Гигантская анаконда неслась в нашу сторону с ужасающей скоростью, ее огромное тело извивалось, ломая кусты и сминая траву, словно это были лишь хрупкие нити. Земля дрожала под ее весом, а воздух заполнился гулким треском деревьев, которые она безжалостно сносила на своем пути. Но самое невероятное было не это.

На хвосте змеи, вцепившись в него обеими руками, висел Яков. Его лицо выражало такую дикую смесь ужаса, ярости и, возможно, отчаянной решимости, что я не знала, плакать мне или смеяться. Его плащ развевался за ним, словно знамя, а волосы, казалось, стояли дыбом.

— Ну, конечно, — пробормотала я, чувствуя, как уголки губ невольно поднимаются. Смех сам просился наружу, но я старалась держать себя в руках.

— Это еще что за цирк? — рявкнул Черныш, напрягшись и тут же приняв боевую стойку. Его шерсть встала дыбом, а глаза сверкнули тревожным светом.

Черт сначала остолбенел, уставившись на приближающуюся картину хаоса. Затем он закатил глаза и прикрыл морду лапой, словно не веря в то, что видит.

— Этот идиот… — пробурчал он тихо, но достаточно громко, чтобы мы все услышали.

Анаконда приближалась. Ее мощный хвост с грохотом и треском ломал деревья на своем пути. Яков, судя по всему, вовсе не собирался отпускать ее, хотя его положение выглядело, мягко говоря, жалким. Но задача была поставлена — добраться, а значит, терпи.

— Думаю, он решил, что ему срочно нужна тренировка, — съязвил Черныш, не сводя глаз с приближающегося безумия. Он прищурился, его голос был полон сарказма. — Я же говорил, не связывайтесь с этим черным ведьмаком. Он беду притягивает, как магнит.

— Мой брат просто немного… неосторожен, — спокойно заметила Шелли, скрестив руки на груди. Ее голос звучал ровно, но я заметила, как ее пальцы нервно постукивали по локтю.

— Твой брат? — Черныш ошарашенно повернулся к ней. — Ты имеешь в виду вот эту… морду змеиную? Которая несет Якова? — Он уставился на анаконду, потом перевел взгляд на Шелли, на ее синюю кожу, снова на змею, а затем, будто опомнившись, добавил: — А, ну да, как я мог забыть. Вы же этот… змеиный вид.

Шелли лишь закатила глаза, ее лицо оставалось невозмутимым, но уголки губ слегка дрогнули, выдавая легкую улыбку.

— Это не «морда змеиная», а Монти, — пояснила она сдержанно, хотя в голосе проскользнула едва заметная гордость. — И, судя по всему, Яков сам напросился на это приключение.

Я едва успела сдержать смех.

Черныш только фыркнул, но я заметила, как его уши прижались к голове, а хвост нервно дергался из стороны в сторону. Он явно был недоволен, но предпочел промолчать. Все его внимание сосредоточилось на змее, которая уже подходила слишком близко.