— Почему ты не остановила меня? — добавил он, и в его голосе послышалась нотка подозрения.

Глава 13 Твой мир — это зеркальное отражение твоей сущности. Твоя реальность формируется из твоих мыслей, привычек, неверных интерпретаций и беспорядочного мышления.

Я не отвела взгляда. Мой голос прозвучал холодно, почти равнодушно, хотя внутри все сжималось в тугой узел.

— Ты умнее, чем я думала, — ответила я, пристально разглядывая его лицо, пытаясь уловить хоть тень искренности. Ребята, стоявшие рядом, смотрели на нас с полным недоумением, явно не понимая сути нашего разговора. Это был наш с Чертом диалог, и никто не мог вмешаться.

— Я чувствую, что что-то не так, — продолжил Черныш, и в его голосе появились нотки растерянности. — Будто кто-то вмешивается в мою голову... Что ты используешь?

— Этого я тебе не скажу, — резко отрезала я, в моем голосе прозвучала сталь. Я не собиралась раскрывать свои карты перед ним. — И раз уж ты решил сыграть в честность, объясни: зачем ты перешел на сторону Голанды?

Его лицо изменилось. В уголках глаз появилась тень — страх? Вина? Или, может, что-то другое, более темное. Он отвел взгляд, но это длилось лишь миг. Затем он снова посмотрел на меня, но теперь в его взгляде не было прежней растерянности. Там был вызов.

— У каждого свои причины, — произнес он, его голос стал жестче, холоднее. — Голанда дала мне то, чего никто другой не мог. Хотите осуждать меня? Вперед. Но знайте одно: если бы не я, вас бы уже давно не было.

— Я не на ее стороне! — продолжал он, теперь уже возмущенный, будто оскорбленный до глубины души. — Я на своей стороне. На своей личной кроватке. Вам не спасти Лили и Цирона, поэтому я принял верное решение. Мне тут жить, а не вам.

— А как же верность? Преданность? — вмешалась Шелли. Ее голос звучал укоризненно, а взгляд пронзил Черта, словно иглой.

— Я черт, ты что, дура? — выпалил он, но тут же пожалел о своих словах, когда Шелли отвесила ему звонкую пощечину. Звук ее ладони о его щеке раздался настолько громко, что даже Монти невольно поморщился.

— Ладно, ладно, не дерись! — поспешно подняв руки в защитном жесте, добавил он. — Мы, черти, одиночки. У нас нет ни стаи, ни законов, как у вас. Мы живем, как хотим, и никому ничего не обязаны.

Его слова прозвучали с явным цинизмом, но, как ни крути, в них действительно была доля правды. Черти всегда жили по своим правилам, игнорируя общепринятые нормы морали и устои. Для них преданность была слабостью, а верность казалась понятием, чуждым их природе. Этот мир они воспринимали как арену, где можно действовать, руководствуясь исключительно своими интересами и жаждой власти.

— Ты что, Дина, опять играешь в свою любимую игру «Держи друзей близко, а врагов еще ближе»? — с легким сарказмом бросил Монти, нарушая тягостное молчание.

Я уловила в его голосе иронию, но решила не акцентировать на этом внимание. Вместо этого я лишь пожала плечами, сохраняя спокойствие.

— Есть такое, — ответила я с легкой улыбкой, пытаясь перевести разговор в другое русло. — И вот что я узнала, — добавила я, намекая на добытую информацию.

На самом деле, я использовала на Черныше свою способность из слота «Око» — Тень. Но об этом я не рассказала. Просто раскрыла то, что узнала, и все.

Этот навык был для меня новым, и мне все еще приходилось учиться им управлять. Пока мы тряслись на той старой, полуразрушенной телеге, я пыталась освоить тонкости этой способности. Сложность заключалась в том, чтобы сначала выделить и воспроизвести выбранную тень, затем наложить ее на объект, дождаться, пока она полностью сольется с настоящей тенью, а затем заменить ее. Этот процесс требовал невероятной концентрации: вместо привычного интерфейса с кнопками у меня были только образы и воображение. Все приходилось делать мысленно, словно нажимая невидимые кнопки внутри своего сознания.

«Тень» была хитрым инструментом. Она позволяла мне не только видеть то, что скрыто, но и вмешиваться в чужие планы, подменяя реальность.

В тот момент, когда мне наконец удалось завершить процесс, я почувствовала, как открывается доступ к мыслям Черта. Я ощутила его страхи, видела мир его глазами и даже могла внушать ему нужные мне мысли или действия. Это было странное, почти пугающее чувство, но одновременно оно давало огромное преимущество.

Позже, когда все вокруг уснули, Черт неожиданно сорвался с места и устремился в сторону замка. Его скорость оказалась поразительной — расстояние, которое пешком заняло бы три часа, он преодолел всего за пятнадцать минут. Я следила за ним, полностью погрузившись в его сознание. Он двигался скрытными тропами, избегая посторонних глаз, и вскоре оказался у замка. Я запомнила каждую деталь маршрута — каждый поворот, каждую тропинку. Все это могло пригодиться нам позже.

Внутри замка он встретился с Гингемой — вернее, с Голандой. Я воспользовалась моментом, чтобы внушить ему несколько вопросов. Во-первых, я заставила его спросить о пленниках и о том, насколько надежно их охраняют. Ответы, которые я услышала, принесли мне некоторое облегчение. Нет, дело было не в том, что все оказалось просто, а в том, что у нас наконец появилась информация. Теперь мы могли строить дальнейший план, основываясь на реальных данных. Главное, что я поняла: пленников в этом замке нет.