– Извини, - пробормотал я, - фигово как-то все вышло. Значит, теперь между нами снова мир?

– Да какое фигово?
– Толик схватил мою руку и крепко пожал.
– Конечно, мир! Старина, ты прав был, тысячу раз прав! Зря я тебе не поверил!

– Эм-м... в чем прав?
– я продолжал ровным счетом ничего не понимать.
– В том, что тебе не стоит жениться? Передумал, значит? Удивлен. Ты вроде так серьезно был настроен. Даже комнату снимать собрался. Так что мы тогда отмечать собрались?

– Ну уж нет, - Толик наконец отпустил мою руку и дружески хлопнул меня по плечу.
– Тут уж ни ты, ни сам секретарь ЦК КПСС меня не переубедит! Она сказала: "Да!". Женюсь!

– Тогда в чем дело?

– Да елки зеленые, проснись ты уже, в конце-то концов! Ты прав был, что ходить туда не следовало сегодня! У Юльки-то в комнате потолок обвалился!

– Ого!
– я пододвинулся к столу и, будучи не в силах больше сдерживаться, начал чистить раков.
– Как так? Давай, рассказывай!

Толик тем временем достал из авоськи банку с "Жигулевским" и разлил пиво по кружкам. Кружек у нас с ним было всего две, поэтому были они универсальными: и под пиво, и под чай, и даже под кефир.

Слизав пену с пива, Толик начал свой рассказ:

– В общем, Юлька сдала наконец с третьего раза свой зачет по гистологии. Экзамен этот у них последний, она скоро уже домой едет. Хотела сегодня уехать, да я задержаться ее попросил - сюрприз-же ей готовил! В общем, она теперь в комнате одна живет - у нее соседка - заучка и отличница, родилась с энциклопедией подмышкой, ее зачет автоматом поставили. Юля моя и позвала меня чайку попить, вдвоем побыть, все дела...

– Так-так, - развеселился я.
– Чайку попить. Ну да, ну да.

– Да опять ты со своими шуточками, - покраснел приятель.
– Я без всяких этих грязных мыслей.

– Да понял, не обижайся, - успокоил я Толика.
– Рассказывай дальше.

– Ну в общем, - приятель отхлебнул пива и продолжал: - Я и подумал: а почему бы и не сегодня тогда предложение сделать? Тем более что кольцо я еще неделю назад купил. Не золотое конечно, но тоже довольно приличное...

– И?
– поторопил я приятеля, вгрызаясь зубами в уже второго по счету рака.
– М-м, вкуснотища-то какая! Давай рассказывай!

– Так вот, - Толик тоже проглотил закуску и перешел к самому интересному: - Юлька ждала меня, макароны разогрела, коробку конфет достала, которую на Новый год берегла... А тут чайник на кухне как раз закипел, она "индюшки" заварить хотела. Сходила она, в общем, на кухню, потрепалась там с подружками, чайник взяла и почапала обратно в комнату. Приходит, а там... Ба-бах!

– Что такое?
– замер я с открытым ртом.

– Да потолок обвалился, как раз на то место, где она сидела, - с побледневшим от ужаса лицом рассказывал Толик. Он даже отложил в сторону рака, которого намеревался почистить - настолько сильное впечатление на него произвели воспоминания о недавнем инциденте.
– Вот так вот! Не пойди она за чайником, или окажись я в тот момент рядом - все, были бы сейчас совсем другие хлопоты... Я сначала злился на тебя, что из-за штанов на встречу к ней опоздал на целый час. Думал, приду, а она ругаться будет. А она на первом этаже там сидит и плачет...

– Не самый лучший момент, чтобы предложение делать, - протянул я.

– Да я и подумывал уже перенести на "после Нового Года", - рассмеялся Толик, - раз такие дела. А там надо было вещи ее к другой девчонке в соседнюю комнату перетаскивать. Временно Юльку переселили, пока ремонт в ее комнате будет идти. Я нагнулся, чтобы ее сумку взять, а из кармана у меня кольцо и выпало... В общем, пришлось расколоться... Ну да она долго не ломалась, - Толик шутливо приосанился, - как можно упускать такого красавца? Сразу и согласилась. Так что в январе я на три дня отгул возьму - к будущей теще знакомиться поеду в Горький. А ты, Эдик, кажется, и впрямь будущее предсказывать можешь... Может, знаешь тогда уже, сколько у нас с Юлькой сыновей будет?

– Не знаю, - рассмеялся я, - это только от вас зависит. По меньшей мере, ощущения, что тебе не надо на ней жениться, у меня нет.

– Тогда давай, - Толик наполнил кружки, - за мою счастливую семейную жизнь! Еще по кружке - и в люлю, завтра рано на завод!

Спал я в ту ночь опять беспокойно - постоянно ворочался и просыпался. Наверное, это вечерние возлияния давали о себе знать. Сначала мне снился Толик в белой фате, кружащийся в танце со стулом прямо в комнате. А я упорно говорил ему, что жениться в двадцать лет - это глупость и потрясал перед ним штанами с дыркой от утюга. Потом Толик внезапно он исчез, и появилась комендантша нашего общежития, строгая Арлена Егоровна, имя которое означало "Армия Ленина". В этом сне Арлена Егоровна потрясала перед нами обоими пустой пивной кружкой, требуя налить и ей "Жигулевского".

А уже под утро мне приснился другой, совсем не смешной сон... Я лежал на жесткой и очень неудобной двухэтажной кровати в большом бараке, в котором, кроме меня, ночевали по меньшей мере пятьдесят людей. Вокруг было темно, хоть глаз выколи. И очень душно. И я был не я...

– Эдик, - кто-то осторожно тряс меня за плечо.

– М-м-м?
– пробормотал я, не желая открывать глаза.

Я не хотел возвращаться в реальность. Только во сне я снова мог быть самим собой: веселым, красивым, спортивным и обаятельным парнем, который не представляет своей жизни без красивых и точных ударов по мячу. Скорее бы проходили эти нудные, серые, бесконечно тянущиеся дни... Скорее бы пережить эти страшные двенадцать лет. Когда я выйду на свободу, мне будет уже за тридцать... В футболе это - очень большой возраст. Это только легендарный Никита Палыч в свои годы может показывать класс. А много ли таких, как он?