– Чего ты боишься? – спросил Зинло. – Выбрось всё в космос.

– Но, Ваше Величество, – запротестовал стюард, – я уверен, что это какая-то ошибка. Я не думаю…

– Ты не должен думать! – рявкнул Зинло. – Что не так?

– В этом сундуке женщина, – начал стюард. – Вот я и подумал…

– Борода Торта! – взорвался Зинло. – Приведи ее, быстро!

И Зинло понял, что Ксуния как-то умудрилась обмануть его. Женщина – одна из ее сопровождающих – была тайно доставлена на борт космического шара, чтобы шпионить за ним и узнать точное место секретного рандеву. Фрукты и вино, как же!

– Вот она, Ваше Величество.

На мгновение он потерял дар речи от гнева. Эта женщина была не кто иная, как сама Ксуния. Он на мгновение не поверил своими глазами. Он видел, как она входила в линкор, видел, как корабль стремительно взмыл в венерианскую ночь. Это не могла быть Ксуния, но голос безбилетницы не оставлял сомнений.

– О, Зинло, я очень надеюсь, что ты не сердишься, – промурлыкала она, отходя от стюарда и приближаясь к молодому правителю. – Но я всегда хотела совершить полет на космическом шаре. Ты всегда с таким подозрением относился ко мне и моим людям, никогда не позволял нам иметь даже крошечный воздушный кораблик. Так что я…

– Но как ты сюда попала? – спросил Зинло. – Я видел…

– Конечно, ты видел, – рассмеялась Ксуния. – Но ты забыл…

Она резко оборвала себя, как будто тема, которую она собиралась обсудить, была ей крайне неприятна; и это мгновенное замешательство дало Зинло время преодолеть собственное недоумение и прийти к разгадке.

Ксуния взяла одно из своих запасных тел и упаковала его в сундук; а затем, вернувшись в Доравию, она зашла в свою кладовую, оставила тело, которое носила в Ольбе, и, пронзив пространство, послала свое эго оживить пронесённую контрабандой оболочку. Прекрасное тело и черты лица были практически идентичны, но при ближайшем рассмотрении Зинло обнаружил несколько предательских отличий. Например, глаза стали чуть уже.

Но все то же беспокойное, интригующее самолюбие оживляло их.

– Вышвырни ее вон, ты, вылупивший глаза идиот! – прорычал Зинло.

Но стюард, узнавший властные черты ее лица, рассмотревший знаки отличия и украшения императорского ранга, не знал, куда деваться. Он не смел ослушаться приказа своего царственного господина, но и не мог заставить себя поднять руку на Торрогиню Доравийскую.

– Ваше Величество, правда, я…

– Убирайся! – прогремел Зинло. – Я сам позабочусь о ней.

– О, Зинло, не сердись на меня, – промурлыкала она, сложив свои алые губы в обольстительную улыбку. – Я всегда мечтала…

Зинло знал, что она всегда мечтала о нескольких вещах, и главная из них – разделить с ним трон Ольбы. Тонкие, изящные руки обвились вокруг его шеи – сладкий аромат, исходивший от этой очаровательной девушки, пьянил. И тут Зинло разозлило её необоримое обаяние. Она не была женщиной; она была машиной – предательницей венерианских империй. Он убрал ее руки со своей шеи и отступил назад.

Шар не мог бесконечно висеть над Коперником, и он также не мог приземлиться с Ксунией в качестве пассажира и таким образом выдать Тандору Доравийскому, а через него и Ай-Артцу место встречи союзников.

– Эй, стюард! – крикнул Зинло. – Запри ее в кладовой.

– Зинло, ты определенно жесток, – пробормотала она, – но мне это действительно нравится.

Изящная маленькая ручка погладила его по щеке. Гнев Зинло вспыхнул с новой силой.

– Я починю твой часовой механизм!

Его рука метнулась к рукояти скарбо. Смертоносная быстрота движений, внушавшая страх на трех планетах, застала Ксунию врасплох. Еще до того, как влюбленные, томные глаза смогли расшириться от ужаса, острое лезвие нашло цель и перерезало безупречный изгиб её горла. Обезглавленное туловище, абсурдно ужасное, на мгновение замерло, балансируя на изящных ногах. Затем оно пошатнулось и рухнуло, раскинувшись на отполированной до зеркального блеска палубе. Зинло в ужасе отшатнулся, ибо, хотя он полностью осознал, что натворил, его на мгновение затошнило при виде обезглавленного существа, подергивавшегося и дрожащего в темной луже, медленно растекавшейся по металлической палубе.

– Кости Торта! – пробормотал он. – Она будет как новенькая. На самом деле я не убил её – просто её эго теперь, оказавшись вне тела, придётся оживить одну из оболочек, хранящихся в Доравии.

Затем он вздрогнул при воспоминании о теплых объятьях этих изящных рук. Темная лужица, медленно подползавшая к переборке, не была кровью; это была химическая энергетическая жидкость, служащая движущей силой для синтетического тела. Фиолетовый пар, выходящий из густеющего вещества, был признаком его коррозионного воздействия на металлическую поверхность палубы. Он вытер лезвие своего скарбо и увидел, что на стали остались глубокие следы от химической крови женщины-машины.

Зинло покачал головой.

– Ногти на ногах Торта! И они хотели, чтобы я на ней женился!

И только тогда Зинло понял, что Ксуния, несмотря на его быстрый удар мечом, всё же перехитрила его. Убирая изъеденный скарбо в ножны, он повернулся к телевизионному устройству и увидел на его посеребренном экране четкое изображение великой кольцевой горы кратера Коперника. Он понимал, что ласки и нежное бормотание Ксунии отвлекли его внимание достаточно на долго для того, чтобы она смогла заглянуть ему через плечо и определить положение космического шара.