Шрифт:
Крыша у галереи прозрачная. И нас троих отлично видно сверху с балкона второго этажа.
Поза наша не оставляет простора для воображения…
И, судя по лицу Большого, у него с этим делом все в порядке.
И это… Это фиаско…
53
— Если я не выйду отсюда через час, мои люди возьмут твой ебаный дворец штурмом, Бешеный, и тогда от этого гадючника камня на камне не останется, — рычит мой предполагаемый папаша, злобно рассматривая сидящих по обе стороны от меня Лиса и Лешку.
— А ты, я смотрю, все такой же доверчивый… — хмыкает Бешеный Лис, внешне совершенно спокойный, но взглядом уже расчленивший своего наследника на сотни более мелких и, наверняка, более удачных наследничков. По крайней мере, проблем от них точно будет меньше. — Один по-прежнему нигде не ходишь. Не доверяешь…
— Доверяй, но проверяй, — отмахивается Большой, — и, как выясняется, чуйка моя на высоте! Хотя вот от тебя, Бешеный, не ожидал такого…
— Да я сам не ожидал… — вздыхает хозяин дома, — но тут нихера не сделаешь… Гены, мать их…
— Да какие, к хуям, гены? — взревывает раненым бизоном Большой, указывая на нас троих, смирно сидящих напротив старшего поколения на диванчике, пальцем.
Некультурно так. — Какие гены? Блядство чистой воды! Ты глянь на них! Два быка гребаных! И эта девочка!
— Прекратите уже, — не выдерживаю я, ощутив, как напрягается на моем плече здоровенная лапа Камня, как наливается дурной, веселой сумасшедшей яростью мягко поглаживающий меня по пояснице Лис.
Им не нравится ситуация, и, будь их воля, давно разобрались бы уже по-другому. И заткнули рты любому.
Но проблема в том, что наши родители — это не любые. Не посторонние. И явно не те, кому можно легко заткнуть рот без последствий.
Удивительно, что мы вообще сейчас сидим и разговариваем, а не…
Ярко вспоминается знаменитая сцена из одного американского блокбастера, где главный герой гонялся за парнем своей дочери с ружьем по ограниченному пространству буровой станции… Тогда это смотрелось весело.
А вот сейчас, когда эта сцена чуть было не повторилась в реальности, до сих пор потряхивает.
Потому что первое, что сделал мой предполагаемый и вероятный родитель, когда осознал, что именно пронаблюдал только что, это схватился за чудовищных размеров ствол.
Откуда он его вытащил, да еще и с такой дикой скоростью, годами отточенной сноровкой, до сих пор остается загадкой.
Парни, заметив знакомый жуткий предмет, действовали слаженно: Камень мгновенно сдвинулся так, чтоб закрыть меня и Лиса собой, а Лис… Лис наклонился и вытащил из-за штанины джинсов пистолет! И успел даже выстрелить первым, работая на опережение! Одновременно я полетела под прикрытие кушетки, а Камень — в сторону наиболее предполагаемого противника.
Но круче всех сработал Бешеный Лис, показав, что старая гвардия — это вообще не шутки юмора вам. И, когда надо, навыки вспоминаются на уровне автоматики.
Потому что стволом Большой, в отличие от резкого Лиса, воспользоваться не успел.
Хозяин дома с матом выбил пистолет из руки приятеля, одновременно толкая его в сторону и отлетая в противоположную, так что Игнат промахнулся.
Очень из-за этого расстроился, подхватился и, жестко придавив меня взглядом к кушетке, чтоб не вздумала дергаться, рванул следом за Камнем вершить месть.
И все это произошло буквально в пару секунд, клянусь!
Я только ресницами два раза хлопнуть успела, да рот открыть.
И уже все было кончено.
Осознавать произошедшее мне пришлось куда дольше.
А потом, когда это все-таки случилось, я подорвалась следом за моими парнями в сторону гостиной, на балконе которой и разворачивались ужасные события.
Ни о каких молчаливых приказах отсиживаться в стороне даже не думалось! Еще чего! Они там друг друга убивать собрались, а я тут буду!
Нет уж!
Когда я добежала до гостиной, все боевые действия уже завершились.
Бешеный Лис прятал оба ствола, здоровенный — Большого, и мелкий — своего наследника, в закрывающуюся на замок витрину.
Камень, с привычно хмурой мордой, сидел на диване и, уложив тяжеленные ручищи на колени, чуть подавшись вперед, сверлил пристальным взглядом сидящего напротив Большого.
Лис, потирая свежую ссадину на скуле, отслеживал нарочито ласковым и очень-очень безразличным взглядом, куда отец ключ от витрины прячет.