— Значит, нужна последняя капля. Вишенка на торте. — Бок задумчиво потрепала живот. — Сестра Стефану, запишите: купить булочку. Аппетит разыгрался. Кто еще? Булочка? — Алекс никогда не отказывалась от еды, но кардинал резко остановилась у массивной двери с бронированной стражей. — Мы пришли.

Она взмахнула рукой:

— Азул саз карга с этим жезлом, этим маслом, этой волей, этим словом освящаю врата. Дроз нокс карга — нечистым помыслам прохода нет. Аминь. Откройте.

Стражи повернули колеса — со скрежетом отъехали зубчатые засовы. Странно, что механизм снаружи. Словно дверь держала что-то внутри. Она открылась с шипением воздуха, и Бок шагнула внутрь. Алекс ненавидела магию — Белую, Черную, или ухмыляющихся ебучих шарлатанов с картами. Помнился тот провал, когда ее наняли украсть книгу у колдуна... Но здесь все было серьезнее. Волосы на затылке встали дыбом. Она оглянулась — герцог Михаил снова улыбался, идиот, будто верил в нее. Не бежать же теперь?

И она вошла. И сразу пожалела.

Комната за дверью — огромная, круглая, с куполом, ослепительно белая после полумрака коридоров. На отполированном полу — хаос колец, линий, металлических символов. У стен стояли девять монахов, каждый сжимал в руках предмет: свечу, серп, пучок трав. Их лбы блестели от пота, губы шептали молитвы, наполняя воздух эхом. Алекс вздрогнула, когда дверь захлопнулась, засовы заскрежетали снаружи.

Удивительно: вечно планируя побег, она всегда упускала момент.

Кардинал Бок уже шла через магический пол к лысой жрице у центра. Та, стоя на коленях, полировала пол тряпкой, дышала на него и снова терла. Рядом — клерк за переносным столом, дрожащий как осиновый лист.

— Прекрасно, — пробормотала Бок. — Прекрасно, прекрасно, хорошо-хорошо... Печати все перепроверены?

Жрица вскочила, пряча тряпку. — И перепроверены снова, Ваше Высокопреосвященство. — Она протянула Бок какой-то кристалл на рукояти.

— Жаровни полны, на случай инцидента?

— На этот раз они не прорвутся, Ваше Высокопреосвященство.

Бок прищурилась, разглядывая комнату через кристалл. — Эти ублюдки вечно лезут в швы, помни. Вечно.

Лысая жрица сглотнула. Алекс заметила, что та сбрила и брови. — Как можно забыть, Ваше Высокопреосвященство?

— Хорошо, прекрасно, отлично. — Кардинал поманила Алекс. — Не волнуйся, здесь нет неправильных ответов.

Алекс попыталась улыбнуться. По ее опыту, неправильные ответы были всегда, и она вот-вот их выдаст.

— Перед началом... — Бок взяла ее за плечи, подвинула вперед, потом чуть назад, пока не осталась довольна. — Оставайся внутри круга. — Алекс посмотрела вниз: ее новые туфли стояли внутри латунного круга в центре зала. — Оставайся внутри круга. Всегда. — Бок отошла к жрице с книгой, кивнув герцогу Михаилу. — Присоединяйтесь, Ваша Светлость, нам нужно быть южнее оси. Не волнуйся... как ее зовут?

— Алекс, — сказал герцог.

— Не волнуйся, Алекс, все по протоколу. Хотя протокол все равно предполагает колоссальные риски, мы все их осознаем...

Алекс сглотнула. — Э-э...

— Просто оставайся в круге. Что бы ни случилось. Вводите их!

Две двери в противоположных концах зала открылись. Вошли две группы стражников, несущих на шестах кресла. Девять монахов, казалось, молились еще яростнее, пот струился по их лицам.

В креслах сидели двое в белых рубахах, с завязанными глазами, в цепях. Мужчина и женщина, хотя трудно было сказать — кожа да кости, губы в струпьях. Они болтались, как тряпичные куклы, головы бессильно склонились. Оба выглядели как трупы нищих. Таких она видела слишком часто. Слишком часто сама чуть не становилась такой.

Стражи поставили кресла по бокам от Алекс и бросились прочь. Будто принесли две бочки с порохом, а Алекс — горящая спичка. Восьмеро закаленных ветеранов, и все выглядели напуганными до смерти.

— Э-э... — Алекс озиралась в поисках выхода. Но механизм-то снаружи.

— Начинаем, — сказала Бок.

Цепи загремели. Мужчина и женщина дернулись вперед, схватив Алекс за руки. Она дернулась, чуть не отступила, но вспомнила про круг и замерла.

Женщина заговорила звенящим голосом: