Я не ответил. Такое запросто могло быть. Особенно с учётом характера дел, которыми занимался Орлов. Да и подход у конторских иной — тихий, без лишнего шума.

— Ну и? — спросил я. — Дальше что думаешь делать?

Он глянул в сторону озера.

— Надо искать Мельникова. Пока не поздно. Живого или нет — всё равно надо найти.

— Где искать? Есть мысли? — я не опускал пистолет.

— Я не враг тебе, Петров, — спокойно сказал он. — Если б хотел — давно бы копал под тебя. Общее дело делаем, надо нам объединяться. Что скажешь?

Я молчал. Что-то не сходилось. А майор пошевелился.

— Один шаг в сторону — и стреляю, — сказал я негромко. — Ты же помнишь?

Орлов кивнул. Без слов. И сразу было видно: понял, что не шучу.

— Ладно, допустим, — сказал я, не опуская пистолета и раздумывая. — Допустим, я тебе поверил, Борислав Гордеевич. И, допустим, ты действительно не узнал меня… Но скажи мне честно: ты видел, как озеро чернело? Только что…

Орлов прищурился.

— Ха! В каком смысле — чернело?

— В прямом, бляха-муха! Почернело. Как в байках городских местные судачили.

Он повернулся, посмотрел на воду.

— Сейчас темно. Обычная вода. Да, густая, тёмная — но ведь ночь же.

Я тоже повернулся к озеру. И похолодел.

Сейчас оно было обычным. Тёмная, будто маслянистая гладь, как и должна быть в такую ночь. Никакой черноты, никакой потусторонней глубины, никакого провала в ад. Просто вода и вода, какая и может быть в ночном лесу.

— Твою мать, — пробормотал я. — Этого не может быть…

Орлов посмотрел на меня с непониманием.

— Что не так, Петров? — спросил он. — Показалось? Бывает… Ты же только что по голове получил.

— Я точно видел, — отрезал я. — Оно было чёрное. Как мазут. Я это видел, как сейчас вижу тебя. Оно прямо на глазах темнело, как будто кто-то тушь в него вылил.

Он молчал. Потом, неуверенно и с некоторой иронией, добавил:

— Не в обиду, Григорич, но знаешь… э-э… психи, говорят, тоже всегда уверены, что они нормальные.

Я усмехнулся без веселья.

— Ну да, есть такое… Но не про меня. У меня жена — криминальный психолог. Уж она бы давно раскусила, если бы я поехал крышей.

— Тогда, может, и правда… — Орлов глянул на воду. — Что-то было.

Сказал это, будто просто хотел подбодрить меня, а не потому, что вдруг поверил.

— Не «что-то». Оно чернело, сука, на моих глазах. Я видел. А теперь — ничего. Как будто не со мной было. Странно…

Я смотрел на озеро, но внутри уже клокотало другое: злость. Смешанная с непонятной тревогой от неизвестности. Если это был не бред, то что тогда?

Орлов полез во внутренний карман пиджака, достал сложенный вчетверо лист.

— Вот, смотри, — протянул. — То, что успел собрать. Пока местные дурака валяли. Может, пригодится.

Я развернул лист. Обычная писчая бумага, записи шариковой ручкой. Несколько дат, фамилии, какие-то пометки, стрелки.

— Это что?

— Записи. Периоды, когда озеро якобы чернело. Совпадают с пропажами людей. Свидетели есть, но не по всем эпизодам. Я с ними говорил.

Я вчитался.

— Угу. Почти то же всё, что у меня. Только у меня есть и третья колонка. Материалы, по которым так и не были заведены дела.

Орлов проникновенно кивнул.

— Вот видишь! Одно дело делаем, а ты не доверяешь мне, Григорич. А нас обоих ведёт одно и то же. Одна ниточка. Только местные этого не хотят. Ни милиция, ни прокуратура. В чем-то замазаны.

— А ты? Ты-то тоже местный, — усмехнулся, вспомнив, что майор — руководитель подразделения КГБ, дислоцированного в Нижнем Лессовске.

— Я — другое… Наша организация всегда особняком держалась, всегда за правду была.

— Прям уж всегда? — может, в темноте и не видно было, как я вздернул бровь, но по тону всё должно быть вполне понятно.

Он посмотрел прямо.

— Я по закону всё делаю… Как и ты…

Я ещё раз внимательно окинул взглядом коллегу. Тот стоял спокойно, не ёрзал, не отводил глаза. Усталый, потный, с веткой в волосах — выглядел так, как и должен был выглядеть человек, который шёл по бурелому, а не сидел в засаде с чётким планом. И всё же напряжение между нами пока никуда не делось. Не привык я вот так сразу менять свое мнение. Присмотрюсь к майору, а дальше видно будет.

— Ладно, — проговорил я. — Проверим твою версию насчет местных. Признаться, она у меня тоже вырисовывается уже с самого первого дня пребывания в вашем мутном городке. Но пока ты — под моим контролем. И будем делать то, что я скажу. Если что, я и пальнуть могу, так что без глупостей.