— Мы рядом на каждом шагу, — заверила Сорча.

— Всё готово, — добавила Фиа. — Он больше не будет вашей проблемой.

Хоть какая-то светлая перспектива. Вчерашние приготовления с капитаном Аоданом ненадолго отвлекли её от тревог. Эйслинн твёрдо решила не уступать Баярду — но и просчитала последствия.

Она отвергнет его и разоблачит предательство перед собравшимися дворянами. Главное — задержать его и стражу в зале до того, как кто-то предупредит его отряд. Следующие несколько часов должны пройти безупречно. Без сюрпризов.

Если всё пройдёт по плану, Эйслинн разом избавится от угроз Баярда. Пережить сегодня, чтобы сражаться завтра.

Ободрённая словами подруг, Эйслинн кивнула и вышла из покоев. В коридоре её уже ждала охрана, выстроившаяся по бокам, — и они неспешно двинулись к главному залу.

Дорога казалась бесконечной, и дело было не только в тяжёлых складках платья. Пульс отдавался в пересохшем горле, а пальцы в кармане судорожно сжимали деревянную розу — подарок Хакона.

Зал уже был полон, когда герольд возвестил о её прибытии. Лёгкий шелест тканей — собравшиеся поворачивались, провожая Эйслинн взглядами, — прокатился под сводами. Поднявшись на помост, она встала рядом с отцовским креслом, заложив руки за спину.

Дыхание перехватило, когда она окинула взглядом море любопытных лиц.

Причина такой толпы была не только в объявленном сборе войск. Большинство, наверное, жаждало стать свидетелем первого за десятилетия Выбора.

— Что ж, — её голос уверенно разнёсся по залу, — я могу выбирать?

В толпе прокатился нервный смешок.

Эйслинн сосредоточилась на ровном дыхании, сохраняя бледную улыбку. Краем глаза она заметила Сорчу и Фиа — их взгляды, полные поддержки, немного успокоили дрожь в коленях. Как же хотелось ей не стоять здесь одной. Не участвовать в этом абсурдном спектакле. Чтобы тот, кого выбрало её сердце, был сейчас в зале.

Хотя, возможно, отсутствие Хакона — к лучшему. Вспомнив, как ревновала его к вниманию служанок, она с ужасом представила, что бы началось во время Выбора.

Если, конечно, его чувства хоть отдалённо напоминают её собственные.

Он должен испытывать что-то ко мне. Эйслинн ошибалась насчёт мужчин, насчёт многого — но не в случае с Хаконом.

Может, увидев, как он пылает от ревности, она получила бы ответ.

А может, она просто жаждала увидеть его лицо — чтобы почерпнуть силы в одном лишь его присутствии.

Но теперь это не имело значения. Она так и не узнает ответа — ведь его здесь не было.

Её взгляд упал на Баярда, который выступил вперёд, излучая уверенность и богатство. Его голубовато-серый дублет был расшит серебряными нитями, бархатные бриджи облегали стройные ноги, а пелерина с меховой отделкой и фамильным гербом ниспадала с плеч. Каштановые кудри блестели, уложенные с безупречной точностью, а на каждом пальце сверкало по кольцу.

Он улыбнулся ей, показав ямочки на щеках, и, будь он незнакомцем, то мог бы показаться обаятельным и красивым. Идеальный галантный претендент, явившийся за рукой дамы.

С изящным поклоном Баярд опустился на одно колено.

— Я — барон Падрайк Баярд, претендующий на руку леди Эйслинн Дарроу. Единственный наследник своего рода, владелец Энделина и троюродный племянник самой королевы Игрейн по материнской линии. Нет виноградников богаче энделинских, нет дома прекраснее моего, и…

Эйслинн стояла недвижимо, пока он перечислял свои достоинства. Богатство, статус, комфорт.

Вот только всё это у неё уже было.

За всю жизнь она встретила лишь одного человека, способного дать ей то, что она действительно хотела — и в чём нуждалась. Утешение, поддержку, дружбу. Мужчину, чьё присутствие обогащало её жизнь, наполняло её любовью и принятием.

Ей не нужны были дорогие ткани и сверкающие драгоценности — лишь вырезанная из дерева роза и сердце того, кого она любила.

О судьба, я люблю его.

Среди хаоса, вызванного возвращением Джеррода, она не решалась назвать свои чувства к Хакону. В глубине души она боялась: стоит лишь признать их — и всё станет слишком реальным. А с угрозами, нависшими над ней и Дундураном, надежда на счастье казалась безумием. Она могла потерять отца, титул, саму жизнь — готова ли она потерять ещё и сердце?

Хотя, возможно, оно было потеряно давным-давно — когда он улыбнулся ей из-под нелепой шляпы, которую она ему подарила, или учил её языку жестов.

Боже правый, я люблю Хакона с момента, как узнала его.

— …в моих конюшнях не менее пятидесяти чистокровных скакунов, а погреба ломятся от лучших урожаев…

Эйслинн с трудом сдерживала тошноту, слушая, как Баярд перечисляет свои «достоинства». И, судя по громкому покашливанию из зала, она была не единственной, кому это наскучило.