Ее щеки залились румянцем, и она уткнулась лицом ему в грудь.

— Это обещание?

Хакон провел руками по ее ногам, чтобы обхватить ладонями ягодицы. Он сжимал и мял, чем вызвал у нее вздох интереса.

— Определенно, — ответил он ей. — Ты знаешь, я держу свои обещания.

Она извивалась на его груди, когда член снова начал твердеть внутри нее.

Хакон ухмыльнулся, его сердце почти болезненно переполнилось. Он пообещал бы ей все, если бы она была готова это услышать. Он намеревался дать ей все. Их совместная жизнь была ничем иным, как обещанием, полным возможностей, и он ждал этого с нетерпением.

Однако сейчас он был доволен тем, что нашел свою пару среди кустов роз.

21

?

Эйслинн поспешила вниз по ступеням замка во внутренний двор, не обращая внимания на то, что холодный воздух обжигал ей лицо. Сорча встала в подножной нише повозки, когда та с грохотом остановилась, помахала в ответ и позвала ее по имени. Последовал громкий хор, трое ее младших братьев и сестер в задней части повозки перегнулись через борт и радостно замахали руками, увидев ее.

Эйслинн подпрыгнула на пятках, когда терпеливый Орек остановил лошадь. Он ловко спрыгнул вниз, обогнув заднюю часть повозки, чтобы помочь спуститься извивающейся Сорче. Едва ее ноги коснулись булыжников, как она полетела в поджидающие объятия Эйслинн.

Они вместе раскачивались, хихикая, пока Орек вытаскивал младших Брэдей из тележки, покачивая их, прежде чем благополучно поставить на землю. Даже шестнадцатилетний Калум, склонный к приступам угрюмости, завопил, когда его старший брат-полукровка подбросил его в воздух.

Вскоре Блэр и Кили тоже вцепились в Эйслинн, и она была полностью поймана семьей Брэдей. Они все рассмеялись, когда Калум закатил глаза, а Орек смотрел на это с нежным весельем, в уголках его глаз появились морщинки.

— А как поживает мой любимый лошадиный народ? — спросила Эйслинн.

Младшие брат и сестра застонали, прежде чем пуститься в громкое описание всего, что произошло в поместье после свадьбы. Все они перебивали друг друга, пока Сорча тряслась от сдерживаемого смеха.

Эйслинн удалось уловить, что несколько женихов были втянуты в любовную интрижку с одной из садовниц, и ходили разговоры о необходимости Выбора, который является древним эйрианским обычаем, согласно которому потенциальные женихи просили руки суженой, которая должна была в считанные минуты решить, принимать ли какой-либо из сшитых костюмов. Несколько мужчин-мантикор преследовали вторую сестру Мейв, даже когда она готовилась вернуться в академию в Глеанне, Сорча и Орек переехали в их новый дом, но это было так несправедливо, что они не позволили братьям и сестрам остаться на ночь — о, и тетя Софи враждовала с соседом в Гранахе из-за того, что его свиния снова вломилась в ее огород с травами.

— Тот самый мужчина, с которым она спорила из-за тыкв в прошлом году? — спросила Эйслинн.

— Тот самый, — ответила Сорча, сверкнув глазами. — Я думаю, это их способ флирта.

Эйслинн хотела знать все, но еще больше ей хотелось все рассказать Сорче. Как бы ни было захватывающе красться по замку в поисках тайных мест для романтических отношений со своим кузнецом, это походило на агонию, о которой знала только Фиа.

Она чувствовала, как то, что было у нее с Хаконом, становится сильнее, его корни проросли глубоко внутри нее, обвивая самое сердце. Она едва позволяла себе думать о том, что это на самом деле означало или могло означать, и хотела услышать мнение дорогой подруги — и кого-то, у кого самой был любовник-полукровка.

Эйслинн также было очень любопытно, что Сорча знает о культуре орков и ухаживаниях.

Когда младшие из Брэдей закончили перечислять новости, Эйслинн захлопала в ладоши и сказала:

— Как и обещала, Хью сделал вам сладкие булочки и… — Раздались одобрительные возгласы взволнованных детей. — И книги, которые вы просили, доставлены и ждут вас в библиотеке.

— Спасибо вам, леди Эйслинн! — кричали они, направляясь во двор замка. К счастью, персонал замка был заранее предупрежден о грядущем вторжении Брэдей, и дети были любимыми гостями, даже для Бренны.

— Я позабочусь о том, чтобы они попали туда, куда нужно, — сказал Орек. — Кузница в том направлении, да?

Эйслинн попыталась, но не смогла сдержать румянец.

— Да, это там. Со всеми кузницами.

Орек кивнул, то ли не подозревая, то ли достаточно любезно, чтобы проигнорировать ее болтовню.

— А Хакон там?

Она прочистила горло и попыталась пожать плечами.

— Я не видела его этим утром, но, предпологаю, что да. Он часто бывает там.

Орек и Сорча обменялись взглядами, и Эйслинн наблюдала, как между ними протекал задумчивый немой диалог. За несколько секунд они обменялись глубокими чувствами, прежде чем Орек наклонился, чтобы получить поцелуй от Сорчи.

— Наслаждайся ванной, — пробормотал он ей в губы.

— Я так и сделаю. Хотя с тобой было бы лучше.

Эйслинн кашлянула.

— Придется обойтись.

Орек и Сорча усмехнулись, прежде чем он помахал на прощание и направился вслед за детьми.

Сорча, не теряя времени, взяла Эйслинн под руку. Они прошли через замок по пути в бани. Эйслинн всегда наслаждалась визитами подруги и возможностью улизнуть, чтобы неспешно провести день в ванне, наверстать упущенное и поделиться новостями. Она была благодарна, что, по крайней мере, это не изменилось после свадьбы.