Коралин сглотнула дрожь и отвернулась. Она надеялась, что Андрас про себя решит, будто ею движет не ненависть к его отцу, а обычная трусость, которая говорит сама за себя. Если молить его о помощи ей было нетрудно, то признаться в истинных причинах побега она просто не могла.

– Почему ты не обратилась в полицию? – спросил он и тут же об этом пожалел: одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, о чем она думала.

Тот человек был неприкосновенным. Имел столько связей и привилегий, что он спокойно обходился без телохранителей, а тот факт, что в кресле заместителя начальника полиции сидел Брендан Крейг, один из его давних друзей и однокурсник по Университету Темпл, говорил о том, что надеяться на удачу не приходилось. Будучи полицейским агентом, Брендан едва не лишился своей формы из-за обвинения в коррупции, но расследование загадочным образом прекратилось. Он не только вышел сухим из воды, но и занял солидную должность. По совпадению всего за несколько месяцев до этого отец вышел из городского совета, чтобы заняться политической карьерой.

Этот государственный муж был тем, кто заправлял незаконной торговлей влиянием, от которой, как он утверждал, он хотел очистить город.

– Твой отец еще не знает, что я сбежала. Я бросила там маму одну… – Голос звучал хрипло, в глазах стояли слезы. – Он уехал проводить выборную кампанию, я даже не знаю, когда он вернется.

После ее слов наступила долгая тишина, во время которой они стояли и смотрели друг на друга.

– Почему я должен тебе помогать? – спросил он наконец.

Она продолжала смотреть ему в глаза, выискивая в них проблеск надежды.

– Ради нее, потому что эта маленькая девочка – дочь моей матери и твоего отца. Эта малышка… твоя сестра, Андрас, и моя тоже.

Газеты с радостью опубликовали бы в колонках светской хроники новость о беременности Беренис Таунилл, если бы не то обстоятельство, что она жила за пределами Филадельфии, недалеко от парка Роуз-Три, и выходила из своего огромного особняка так редко, что единственным признаком ее тихого присутствия стала припаркованная машина с тонированными стеклами. Она была очень скрытной женщиной и состоятельной; ее прежний муж, известный инженер-строитель, погиб в железнодорожной катастрофе. Никто не мог подумать, что в возрасте сорока четырех лет Беренис Таунилл родит девочку, хотя ее редкие появления на публике порождали немало сплетен. Именно поэтому Коралин сделала все, чтобы защитить свою чувствительную мать от атак желтой прессы, стремившейся выставить напоказ любые подробности ее личной жизни, словно трофеи.

Андрас разрешил ей остаться.

Хотя его голубые глаза смотрели на Коралин с ледяным недоверием, а договоренность была лишь временной, он ее не прогонял.

Она боялась того дня, когда в газетах появится новость об ее исчезновении и тот человек объявит, что она забрала с собой его младшую дочь, рожденную в браке с Беренис.

Выходить на улицу, конечно, небезопасно. Она не знала, как далеко муж матери зайдет в своих поисках, какие силы для этого задействует. Она оставалась в квартире, встречая Андраса, когда он поздно ночью возвращался домой.

Она смотрела из окна на парк, заботилась об Олли и пыталась быть хоть чем-то полезной Андрасу, готовясь к моменту, когда они найдут решение.

Она попросила купить ей блокнот и убористым почерком начала писать письма, узнав, что некоторые почтовые службы забирают корреспонденцию прямо от двери, в случае если человек по каким-то причинам – инвалидность, болезнь – не может выходить из квартиры.

Она могла бы попросить Андраса отправлять письма, но не хотела злоупотреблять его и без того хмурым гостеприимством.

– Кому ты пишешь?

– Габриелу. – На ее губах заиграла легкая улыбка, которую она скрыла, прикусив ноготь большого пальца. – Мы дружим с начальной школы. Он изучает геологию и несколько месяцев назад уехал учиться по обмену за границу. Обещал, что вернется до лета. – Она оторвала ручку от бумаги, и ее взгляд смягчился, в нем промелькнула нежность. – Знаешь, в детстве я была очень застенчивой. Стеснялась, что расту в богатой семье, я даже чувствовала себя виноватой. Габриел был первым, с кем я подружилась.

– И как давно ты в него влюблена?

Коралин закатила глаза. Пальцы дрогнули, и на бумаге появилась кривая черточка.

– Я в него не влюблена, – пробормотала она, разглаживая лист. – Просто я к нему очень привязана. Мы знаем друг друга с детства, вместе ходили на школьные танцы как друзья.

– Ну да, конечно.

Коралин нахмурилась, слегка скривив губы. Затем отложила ручку и поставила локти на стол.

– А ты?

– Что я?

– Ты влюблен?

Ему, обычно острому как бритва, наверняка пришлось сдержать себя, чтобы не расхохотаться ей в лицо. Действительно, что за глупый вопрос? Как она могла заподозрить его в таком нежном чувстве, как любовь, которая ничего не требует взамен и оставляет плавные изгибы даже там, где есть только острые углы? Андрас смотрел на нее ироничным взглядом и сейчас казался ей гораздо более привлекательным, чем его красивый и опасный отец.