– Можно узнать, почему ты спрашиваешь об этом именно меня?

Сабин чуть покраснела.

– Ходят слухи… – Вот это новости! – В общем, народ видит, как вы время от времени разговариваете. Еще говорят, что, когда ты потеряла сознание, он… – Сабин закусила губу, оглядываясь вокруг, посмотрела на меня широко раскрытыми глазами и дрожащим голосом договорила: – …тебе помог.

Джеймс совсем дурак, что ли? Ну все, теперь я его точно прибью!

– Не могу сказать, чтобы мы с ним были в хороших отношениях, – сразу пояснила я, возможно, слишком резким тоном, потому что представила, как противно ухмыльнулся бы Андрас, если бы увидел меня сейчас. – На самом деле между нами вообще нет никаких отношений.

– Мне надо, чтобы ты передала ему кое-что, – продолжила Сабин, как будто не слышала моих слов. Я, наверное, со стенкой разговаривала. – Мне кажется, у тебя будет возможность с ним поговорить.

– Слушай, извини, мне некогда. Мы скоро закрываемся, надо побыстрее отнести это в бар, да и бедняга Джеймс… – Этот законченный идиот! – …там крутится без меня один. Я правда очень спешу.

Я схватила коробку, подняла ее и быстро пошла по коридору, чтобы она снова не поймала меня в ловушку своего тонкого настойчивого голоса.

Увидев, как я ухожу, Сабин пустилась за мной вдогонку.

– Подожди! – Она протянула руку, пытаясь меня остановить. – Пожалуйста!

Я продолжала идти к выходу, и она обогнала меня, скрипя по полу подошвами ботинок. Сабин снова опасливо оглянулась по сторонам, а потом более громким и уверенным голосом чуть ли не крикнула:

– Я хочу… Я просто хочу, чтобы он знал, что я ему очень благодарна!

Мои ноги остановились сами собой. Я замерла столбом посреди коридора и недоверчиво посмотрела на девушку.

Сабин сжимала ремешок сумки и смотрела на меня просительно, с надеждой.

Хотела бы я ошибиться, но в ее глазах светилась искренность, увидеть которую я никак не ожидала.

– Наверное, я не так поняла, – медленно начала я.

– Нет, ты все правильно поняла.

– Ты… ему благодарна? – повторила я потрясенно. – За что?

– За то, что он сделал, – она слегка расслабила плечи, чувствуя облегчение от сказанных слов, – в… тот вечер.

Наверное, она сошла с ума. Или выпила и теперь несет какую-то чушь. У меня возникло нехорошее ощущение, что этот разговор затянет нас во что-то абсурдное и парадоксальное. Я сомневалась, стоит ли и дальше ее слушать, но через секунду зачем-то наклонилась и поставила коробку на пол.

Сабин опустила голову. Я услышала, как она вздохнула, как будто решилась высказать то, что, казалось, тяготило ее уже много дней.

– У меня с моим парнем, мягко говоря, не идеальные отношения, – начала она тихим голосом. – Мы часто спорим, ссоримся и разбегаемся по разным углам… Я злюсь, он мстит, пропадая где-то по несколько дней, потом говорит, что был с другими девушками, и я прихожу на работу и плачу. Он может быть настоящим негодяем, когда захочет. Но мы не умеем любить друг друга иначе. – Она обхватила себя за плечи, думая об отношениях, которые, вероятно, приносили ей больше боли, чем радости. – В последний раз наша ссора зашла слишком далеко. Он хлопнул дверью, и я знала, что он выкинет что-нибудь, чтобы мне было как можно больнее. И я больше не могла это терпеть… Я устала от его исчезновений, от глупых выходок, от намеков на других девушек, просто устала от боли. И я сказала ему, что переспала с Андрасом.

Я смотрела на Сабин, замерев.

– Дэйв всегда к нему ревновал, – продолжила она тихо, – с первого дня, как его увидел. Он не мог поверить, что такой лихой парень не крутит с танцовщицами, и бесился от мысли, что мне приходится работать в клубе, где кто-то решает, кого оставить, а кого вышвырнуть за дверь.

Я начала понимать, в каком направлении движется ее история, и очень хотела ошибиться в своих ожиданиях. Однако печаль в глазах Сабин не оставляла надежды.

– Не знаю, чего я хотела добиться, – прошептала она, – может, надеялась, что Дэйв попросит прощения, поймет, как сильно меня обижал. Мне хотелось, чтобы он на себе почувствовал, каково это, когда тебе очень плохо, и хоть немного изменился. Когда я сказала Дэйву про нас с Андрасом, он взбесился… И я запаниковала, испугалась, что на этот раз он уйдет от меня насовсем. Тогда я сказала ему, что на самом деле Андрас мне не нужен, для меня существует только Дэйв, что я не соображала, что делаю… Я очень люблю Дэйва. Я люблю его, даже если он порой ведет себя как последний мерзавец, – сказала Сабин, и ее глаза засияли; признаваясь в мучительной, больной любви к нему, она чувствовала себя счастливой. – Он прибежал сюда в тот же вечер, прорвался к гримеркам и ударил Андраса кулаком в живот. Тот согнулся пополам и отлетел к стене, а Дэйв кричал, мол, только такой ублюдок, как он, может пользоваться своим положением и укладывать девушек в постель.

Сабин закрыла лицо тонкими руками, она явно впервые с кем-то об этом говорила и сгорала от стыда.

– Мне хотелось умереть. – Она сглотнула, не отрывая ладони от лица. – Клянусь, мне никогда в жизни не было так плохо. А Андрас, он… он ничего не сказал. Только посмотрел на меня. И по моему лицу сразу понял, что я втянула его во что-то, к чему он не имел никакого отношения. – Сабин убрала руки и со страдальческим выражением уставилась в пол. – Так хотелось провалиться сквозь землю. Я совершила самую большую глупость на свете, и этот ужас все длился и длился. Я была уверена, что Андрас разоблачит меня перед всеми, но он этого не сделал, а подыграл, он солгал ради меня.

– Подожди секунду, – пробормотала я, пораженная, пытаясь разобраться в ее словах. – Ты хочешь сказать, что за тем отвратительным спектаклем ничего не стоит?

Сабин кивнула.

– И зачем ему это делать?

– Не знаю. Я надеялась, что он мне скажет. Пыталась поговорить с ним, но он меня к себе не подпустил.

– Странно! И неужели ты никому не рассказала, что тебе стыдно за тот спектакль?

– Нет. Он попросил меня молчать.

– Но… что за бред?

Сабин посмотрела на меня смущенным взглядом.