– Жалостливая история, прям сейчас расплачусь, - пробурчал медведь.
– Но вот зачем тебе ведьма никак не пойму. Ты же отлавливал всегда таких и казнил.

– Я никого не казнил. Наказывал виновных?! Да! Но никогда не допускал несправедливости.

Потом, помолчав, Ферн тихо продолжил:

– А Рин, она другая. Я провинился перед ней. Думал, доставлю её на заставу, там оправдают, и она сможет жить спокойно.

– Только на границе столичные законы не работают, - с сарказмом добавил Броггун.

– Я это понял, но было поздно. Она попала к вам в лапы. Ты даже не представляешь степень моего отчаяния, когда мне сказали, что вы убили её. Я готов был на всё, чтобы отомстить за смерть Рин, и только мысль о старом отце, что останется без поддержки и средств к существованию, остановила меня. А потом я придумал, как забрать хотя бы останки.

– Так это ты придумал весь этот договор с вожаками?
– ухмыльнулся медведь.

– Не придумал, а вовремя вспомнил. Соседи давно угрожают нам войной и вопрос о сотрудничестве с оборотнями не раз вставал на заседаниях в министерстве. Вот я немного и подсуетился. Написал пару писем, привлек пару заинтересованных личностей и договор у меня в кармане.

– Да ты оказывается ещё тот плут.

– Я дипломат.

– Так зачем тебе ведьма, дипломат? Зачем играешь с ней, как кошка с мышкой?

– Повторю, я не играю с ней. Она мне нравится. Очень нравится. Она другая, не такая как все. Чистая, нежная, ранимая. Хочется схватить её в охапку и увезти далеко-далеко.

– А чего она хочет, ты спросил?

Ферн опустил глаза.

– То-то и оно! Все вы люди одинаковые. «Я хочу!», «я решил!». А спросить, чего хочет девушка, гордость не позволяет.

Ферн метнул в Броггуна яростный взгляд.

– Ты на себя бы посмотрел, заступничек. Сам-то с ней говорил? Рассказал, кто ты есть на самом деле? Думаешь остальные не видят, как ты украдкой смотришь на неё? Зачем тебе она? Сам обманываешь, а ещё меня жизни учишь.

Броггун поднялся со своего места и прорычал:

– Я не обманываю. Не говорить о себе - это не обман. Это только недомолвки. Но тебя, человечек, предупреждаю. Оставь в покое синицу. Пусть живёт на свободе, подальше от тебе подобных.

Ферн тоже поднялся и немигающим взглядом посмотрел на Броггуна.

– Не тебе решать, медведь, с кем жить и с кем быть Рин. Она сама разберётся в этом вопросе.

Костёр, потрескивая, выпускал в ночное небо огненные искорки. Они, подобно маленьким насекомым, стремились в небесную высь, но пролетев лишь самую малость, безвозвратно гасли.

Двое мужчин, замерших друг напротив друга, молчали. Сильные, умные и молодые, им никогда не стать друзьями. Драже хорошими приятелями их вряд ли можно будет когда-нибудь назвать. Сейчас, объединенный общей целью, они вынуждены терпеть присутствие друг друга, но и это ненадолго.

Румир, заворчав во сне, вдруг поднял голову и спросонья повертевшись, подслеповато прищурился.

– Вы чего тут?
– шепотом спросил оборотень.
– Ночь ещё. Завтра утром разберётесь.

Зрительная дуэль окончилась в ничью. Соперники разошлись по разные стороны от костра и больше не проронили ни слова. Игнорируя присутствие друг друга, мужчины вслушивались в ночную тишину.

Рин, закрыв глаза, размышляла над услышанным. После предательства Ферна, она не верила этому человеку, но то, что её обманывает Броггун, осознать до конца не получалось.

Кто он? Что скрывает? И вообще друг ли он или хорошо замаскировавшийся враг? Вопросы сыпались один за другим нескончаемым потоком. Как ей теперь поступить? Делать вид, что ничего не случилось или вызвать медведя на откровенный разговор?

Завтра она уже будет в запретном лесу и первым делом, конечно, найдёт Ви. Старшая подруга на много мудрее её, она точно подскажет как поступить.

С этой мыслью Рин заснула. Вопросы сами собой растворились, чтобы завтра снова появиться.

– Синица, - шёпотом звал Броггун и слегка тормошил Рин за плечо.
– Просыпайся. Солнце скоро поднимется, пора идти.

С трудом разлепив глаза, ведьма недоуменно посмотрела на медведя и весь ночной, невольно подслушанный разговор, всплыл в памяти.

– Что?
– удивлённо спросил Броггун видя, как на лице девушки сменяется целая гамма чувств.

– Сон приснился, странный, - промямлила Рин и, спрятав глаза, поднялась на ноги. Обойдя медведя, она направилась к реке, смыть дремоту и совладать с нахлынувшими чувствами.

За ней увязался Румир. В обличии волка он пытался оставаться незамеченным, но рана ещё напоминала о себе и мешала передвигаться тихо. Около берега Рин не выдержала.