Одна из дам даже попробовала спеть, чтобы скрасить вечер, но её прервала открывшаяся дверь. В одну из уединенных комнат для богатых гостей Павильона Цветов Дан-Хо вошла светловолосая женщина в мрачном боевом облачении. Нижняя половина её лица была скрыта полумаской, а на плечах колыхался плащ, словно сотканный из самой тьмы.

— Ах, Юнли, тоже решила составить мне компанию? Присаживайся, выпей.

Женщина в ответ лишь фыркнула и хмуро глянула на девиц.

— Вон. Нам надо поговорить.

Те испуганно переглянулись, посмотрели на господина, и Гор Вей сокрушенно вздохнул.

— Оставьте нас.

Девушкам дважды повторять было не нужно, они быстро поднялись и засеменили к выходу. Юнли смотрела на них с нескрываемым раздражением и презрением. Гор Вею оставалось лишь догадываться, была ли это ревность или же презрение к пути, которому те следовали.

— Так что ты хотела? — спросил он, а тем временем его разведчица прошла к стене справа и прислонилась к ней спиной, скрестив руки на груди.

— Принесла сведения из Гаруда.

— Слушаю, — улыбнулся краешками губ Гор Вей, наливая себе ещё вина в пиалу.

— Натаниэля Крейна сейчас нет в городе.

— Не новость, мальчишка скачет туда-сюда, используя какой-то пространственный артефакт, более быстрый, чем Бескрайний лес, — отмахнулся демонический мастер. — Сейчас он тут, завтра там.

— Нет, в этот раз всё иначе. Он отправился в третий виток.

— И зачем же?

— Турнир Драконьей Ярости. Мы полагаем, что он собирается принять в нем участие.

— Турнир Драконьей Ярости? Как интересно… — улыбнулся Гор Вей, отпив из пиалы. Его мозг уже обдумывал варианты, как это можно использовать. — Скоро начнется турнир?

— Через пару дней.

— Отлично! Замечательно! — воскликнул он, но вопреки ожиданиям Юнли, никуда не стал спешить. Да этого и не требовалось. Чтобы сделать последние приготовления, Гор Вею не нужно много времени.

Девушка тем временем все так же стояла, прислонившись к стене, и бросала на мужчину странные взгляды.

— Ты ведь хочешь что-то сказать, Юнли. Говори, я разрешаю.

И все же, несмотря на приказ, женщина немного замешкалась, прежде чем высказать то, что у неё на уме.

— Нет, господин, я не имею права такого говорить.

— Говори, это приказ.

— Я не понимаю, что такой человек, как вы, проводит в столь… презренном месте.

— Тебе так неприятны плотские утехи? — усмехнулся мужчина, продолжая потягивать вино.

— Это нормально для сброда вроде тех, что сейчас этажом ниже, но вы… Вы великий Гор Вей, мне всегда казалось, что вы выше всего этого.

— Ты меня переоцениваешь, Юнли. Я был марионеткой последние десятилетия. Знаешь ли ты, каково это?

— Не представляю.

— Подойди, — приказал Гор Вей, и девушка подчинилась.

Она подошла совсем близко. Мужчина мягко взял её за руку и потянул к себе, усаживая на колени лицом к лицу. Юнли слегка вздрогнула, когда его руки коснулись её лица, а затем мягко сняли полумаску, открывая пухлые губки и маленький точеный носик. Её небесно-голубые глаза смотрели на мужчину с трепетом и… желанием.

— Скажи, Юнли, у тебя когда-нибудь был мужчина?

— Нет.

— А хотелось бы?

— Я не имею права хотеть, — ответила она, но её голос дрогнул.

— Ну разумеется, — кивнул Гор Вей.

Юнли была живым оружием, выращенным Альянсом тени. Преданная, верная и готовая умереть по одному лишь слову. Гор Вей прямо сейчас мог сказать ей взять кинжал и убить себя, и она бы не задавала вопросов, просто сделала бы это.

Его пальцы коснулись плеч девушки, и причудливая техника, порождающая теневой плащ, стала осыпаться. Его руки пошли ниже, и то же самое стало происходить с остальной одеждой. И от прикосновений его пальцев к бархатной коже девушка вся трепетала. Он видел, как чаще стала вздыматься её грудь, с каким придыханием она дышит.

Юнли была очень красивой девушкой, намного прекраснее работниц Павильона Цветов.

— Это сродни мучению, — мягко, словно делая комплемент, произнес Гор Вей. Когда он коснулся губ девушки, та не думая укусила его палец, совсем мягко, чтобы не причинить боль, но показать свои истинные желания. — Невозможность ощутить тепло чьей-то кожи, запах леса, вкус еды. Лишь одна сплошная пустота, которую нельзя ничем заполнить. Когда ты жаждешь чего-то так сильно, что готов на всё, но как бы не старался, не можешь этого получить…