Я попятился. Дети, поняв, что начинается самое интересное, расступились, освобождая арену для боя. Хотя лично бы я это назвал избиением.

— Тетушка, это была экстренная ситуация! Человек умирал! — залепетал я, выставляя руки вперед, словно пытаясь загородиться от неминуемой кары.

— Человек умирал, а у меня чуть сердце не остановилось! — она сделала резкий выпад. Скалка со свистом рассекла воздух в сантиметре от моего носа. — Ах ты, паршивец! Заставил двух пожилых женщин пить успокоительное ведрами! Я тебе сейчас такую экстренную ситуацию устрою!

Я рванул в сторону, прячась за дверью гостиной. Тетушка Фуми, не сбавляя оборотов, кинулась за мной. Началась феерическая игра в кошки-мышки по всему первому этажу. Я, как заяц, петлял между мебелью, опрокидывая стулья и диванные подушки. Тетушка же, с ловкостью ниндзя и яростью берсерка, преследовала меня, размахивая скалкой и осыпая проклятиями, от которых покраснели бы даже портовые грузчики.

— Я из тебя сейчас котлету сделаю, герой ты мой доморощенный! Будешь знать, как старух до инфаркта доводить!

Дети, забыв про страх, покатывались со смеху. Они сидели на лестнице и с восторгом наблюдали за представлением, болея, кажется, за обе стороны сразу. Тетушка Хару, прислонившись к косяку, тоже смеялась до слез, вытирая глаза краем фартука.

— Неблагодарный! Мы его растили, кормили, а он! Чуть в могилу нас не свел!

Мне удалось выскочить в коридор и рвануть к входной двери. Это был мой единственный шанс на спасение.

— Тетушка, стойте! — закричал я, одной рукой нащупывая дверную ручку. — Мне на работу пора! Я опаздываю! Профессор Тайга меня убьет!

— Я его опережу! — пообещала она, замахиваясь для финального, сокрушительного удара.

В этот момент я распахнул дверь и пулей вылетел на улицу. Спасение! За спиной раздался грохот — это скалка, пролетев мимо меня, врезалась в дверной косяк.

— Чтобы к ужину был дома, оболтус! — донеслось мне вслед.

Я не останавливался. Я бежал, пока легкие не начало жечь огнем. Только отбежав на безопасное расстояние, я позволил себе остановиться и перевести дух, прислонившись к забору. Сердце колотилось, как бешеное. Я посмотрел в сторону дома.

Я шел по пустым улицам, и улыбка не сходила с моего лица. Да, я устал. Да, я вляпался в какую-то совершенно непонятную историю. Но сейчас это все казалось таким далеким и неважным. Главное — я был дома. И меня здесь ждали. Даже со скалкой.

Однако когда я зашел в холл больницы, то сразу почувствовал что-то неладное. На меня смотрели. Все. Медсестры на посту, санитарки с корзинами, даже уборщица, которая до этого мирно драила пол. Смотрели как-то странно. Смесь удивления, любопытства и… чего-то еще, чего я не мог понять.

«Снова новая сплетня, что ли? — подумал я, проходя мимо. — Наверное, теперь я не просто внебрачный сын Тайги, а еще и тайный любовник главврача. Бррр».

Я проигнорировал косые взгляды и направился прямиком в логово зверя. В кабинет профессора Тайги. Нужно было отчитаться, извиниться за опоздание и быть готовым к наказанию. Я постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

Тайга сидел за своим столом, заваленным бумагами. Он что-то писал, не поднимая головы.

— Профессор, простите за опоздание, — начал я с порога, чувствуя себя виноватым. — У меня были… непредвиденные обстоятельства. Мы опоздали на поезд, пришлось остаться в Токио. Но я готов отработать. Можете дать мне двойное дежурство, я…

Тайга медленно поднял на меня взгляд. И мне стало не по себе. Его глаза были серьезны. Но это была не обычная его строгость. Это была какая-то глухая безэмоциональная серьезность. Словно он смотрел не на меня, а сквозь меня.

— Мне все равно, Херовато, — произнес он тихо.

Я замер. Что? Все равно? Профессору Тайге, для которого дисциплина была важнее кислорода? Человеку, который мог устроить разнос за опоздание на тридцать секунд?

— То есть… — я не знал, что сказать. — Вы не будете меня наказывать?

Он молчал, продолжая сверлить меня этим пустым взглядом.

— Профессор, что-то случилось? — я сделал шаг вперед.

И тут он сказал это. Спокойно, ровно, без единой эмоции. Каждое слово падало в тишине кабинета, как камень на дно колодца.

— Ты здесь больше не работаешь.

Ты здесь больше не работаешь.

Пять слов. Всего пять слов, произнесенных ровным, бесцветным голосом, которые сработали лучше любого дефибриллятора. Мой мозг, только-только начавший приходить в себя после адреналиновой гонки последних суток, снова коротнуло. Мир на мгновение сузился до одной точки — лица профессора Тайги. А потом и вовсе исчез, оставив меня в звенящей, оглушительной тишине.