На его лице промелькнуло еще большее удивление.

— Мое имя — Кацуро, — медленно произнес он, явно не понимая, к чему я клоню. — Ямада Кацуро.

— Прекрасно, — кивнул я, собираясь с мыслями.

Кацуро сжал губы, я же сделал глубокий вздох, затем поднял на него взгляд.

— Кацуро-сан, — начал я, и он даже едва заметно вздрогнул. Возможно, от того, как я произнес его имя, не знаю. Может, от неожиданной уверенности в моем тоне. — Давайте начистоту. Вы — человек дела, как вы изволили выразиться. А я… я врач. И сейчас я попытаюсь объяснить вам, в чем разница между нашими мирами. Вы видите сделку. Услуга оказана, долг должен быть оплачен. Вы достаете чековую книжку, чтобы закрыть гештальт, поставить галочку и спать спокойно, зная, что вы — честный человек. Все верно?

Он молчал, но в его глазах появился интерес. Кажется, я смог заинтересовать его.

— Так вот, Кацуро-сан, в моем мире все немного иначе. Когда я стоял над вашим сыном, когда его сердце могло остановиться в любую секунду, я не думал о сумме с шестью нулями или сколько вы там готовы предложить. Я не прикидывал в уме, сколько стоит его жизнь в иенах, долларах или тугриках. Я думал о том, как запустить этот чертов мотор снова. Я думал о том, что у меня есть всего несколько минут, чтобы вернуть парня с того света. И знаете что? В эти моменты деньги — это просто бумажки. Они не помогут зашить артерию, не восстановят дыхание, не заставят кровь бежать по венам.

Я подался чуть вперед, опираясь локтями о колени.

— Вы предлагаете мне деньги. «Благодарность», выраженную в купюрах. Но за что? За то, что я сделал свою работу? За то, что выполнил свой долг? Кацуро-сан, представьте на секунду, что вы пришли в храм и монах, помолившись за здоровье вашей семьи, протягивает вам прейскурант. «Молитва за сына — сто тысяч иен. Молитва за тещу — скидка пятьдесят процентов». Абсурдно, не правда ли?

Я усмехнулся, Кацуро тоже приподнял уголки губ, но глаза его не смеялись.

— Когда вы предлагаете мне деньги за спасение, вы, сами того не желая, меня оскорбляете. Вы низводите то, что я делаю, до уровня… услуги. Платного сервиса. Как будто я не врач, а, простите за прямоту, первоклассная проститутка, которой вы платите за хорошо проведенное время. Мол, спасибо, парень, ты доставил мне, точнее, моей семье, невероятное удовольствие, вот твои чаевые.

Я снова откинулся на спинку кресла и чуть улыбнулся.

— А у меня, увы, нет ни таланта, ни лицензии на подобную деятельность.

Ямада, видимо, очень хотел что-то сказать, прервать меня, но я не дал ему этой возможности.

— Я — врач, Кацуро-сан, — я чуть повысил голос. — Я не торгую жизнями. Я их спасаю. И лучшая благодарность для меня — это то, что ваш сын дышит, что он будет жить, что его дочь не останется без отца. Что он сможет дальше смеяться, любить, работать и банально радоваться солнцу. Вот моя плата. И она, уж поверьте, бесценна. А ваши деньги… они мне не нужны. Простите, если мой ответ вас разочаровал.

Я закончил и замолчал. В кабинете повисла такая тишина, что было слышно, как за окном пролетела муха. Кацуро сидел, не шевелясь, и смотрел на меня. Его лицо было бледным, а в глазах плескалась буря эмоций: шок, недоумение, злость и… уважение. Он открыл рот, закрыл его.

Я медленно поднялся с кресла.

— Спасибо за завтрак, Кацуро-сан. Он был восхитителен. И за гостеприимство. Но нам с сестрами пора. У меня сегодня еще рабочий день.

Я вежливо поклонился и, не дожидаясь ответа, развернулся и вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.

Я шел по коридору, и адреналин медленно отпускал меня, оставляя после себя звенящую пустоту и усталость. Что я только что наделал? Нахамил одному из наверняка влиятельных людей. «Герой, — пронеслось в голове. — Теперь тебя точно закопают. Зато умрешь с гордо поднятой головой и чистой совестью, но, как всегда, без денег». Но даже так я не попру против своих принципов.

Я направился в ту комнату, где провел ночь. Нужно было собрать вещи, забрать девочек и как можно скорее убираться отсюда. Надоели мне все эти приключения столичные.

Вдруг я увидел, что навстречу мне, выплывая из из-за угла, шла Эми. Ее лицо было встревоженным, но, заприметив меня, она улыбнулась.

— Херовато-сан, все в порядке? — тихо спросила она. — Отец… он не был слишком резок с Вами?

— Все в порядке, Эми-сан, — я постарался улыбнуться в ответ. — Просто деловая беседа.

— Я так рада, что вы еще не уехали! — ее лицо прояснилось. — Я как раз распорядилась насчет обеда. У нас сегодня будет унаги, наш повар готовит его божественно. Вы просто обязаны остаться и попробовать!