Шрифт:
– А с обыском-то приходили?
– Нет! Мама говорила, что искали дедушку чисто формально.
– Может, тетушка ваша, Лариса Дороган – так же, как он? Тогда, в двадцать девятом году, тоже сбежала?
– Я себе тот же самый вопрос задавала. Но от чего ей-то надо было бежать? Двадцать девятый год совсем не тридцать шестой, и ничто ей тогда не угрожало.
– Может, мы не знаем всего?
– Может быть, может быть… Так я не понимаю: вы о ком собираетесь статью писать? О деде моем? Или о Ларисе?
– О деде? Нет. О нем много написано. Скорее, о Ларисе.
– Только не надо вот этого: «Зловещая тайна Казарлыцкого кургана! Куда сто лет назад пропала молодая женщина-археолог?»
– Нет, такого не будет. Это я вам обещаю, – с чистой совестью проговорил Данилов. – А скажите, у вас, случайно, Ларисиных фото не сохранилось?
– Всего одно-единственное. В составе семьи.
И она протянула «корреспонденту» современную отпечатанную фотокопию старой студийной карточки. На белом поле внизу значилась карандашная пометка: 1928 г. На фото запечатлена была семья: волевой мужчина лет сорока в гимнастерке, с залысинами, очень симпатичная дама лет тридцати пяти в белой блузке и двое детей: девушка лет восемнадцати и малыш двух-трех годиков в матроске.
– Вот они, вся семья Дороган. Прабабушка моя Калерия Вадимовна, видимо, сниматься не пожелала, дама она, как рассказывают, была характерная. А все остальные, значит, тут в сборе: дедушка мой беглый Петр Ефремович, бабушка Ксения Илларионовна и дети – Митяша, мой будущий папа, и Лариса.
– Мы переснимем?
– Не надо, можете забрать себе. Я для вас специально эту копию сделала. Это единственная оставшаяся фотография Ларисы, больше я нигде ее изображения найти не смогла.
Интервью закончилось, дама с достоинством пожала обоим «корреспондентам» руки.
Данилов распростился с Дариной: она осталась в заведении ждать (разумеется!) бизнес-такси, которое отвезет ее в Пулково.
– Надеюсь, на рейс в двадцать два тридцать успею.
А Данилов побежал на Лиговку: захватить в петренковской квартире Варю с малышом, распрощаться с Ольгой Николаевной и поспешить на «Красную стрелу» в Москву.
Глава 9
Летний дуб
Варя и Данилов
Сборы были недолги.
Почему-то казалось – причем всем троим, Варе, Данилову и Дарине! – что лететь на Алтай надо срочно, сверхсрочно, молнией!
Казалось бы: если и оставалось там волшебное в любом виде, – ждало оно их почти сто лет и еще подождет.
Но нет: даже Варя говорила, что ехать следует прямо сейчас – или никогда.
Возможно, ведьма на нее морок наслала? Как и на Данилова? Хотя он на себе никакого воздействия со стороны не чувствовал.
Когда они возвращались из Северной Пальмиры в Москву, опять на «Красной стреле», в темноте ночного купе Варя ему прошептала: «Ты, пожалуйста, не гордись, что я тебя ревную к этой девице и потому одного с ней не отпускаю. Ни в Питер, ни теперь на Алтай. Дело не только в этом (хотя и в этом тоже). Я чувствую, что буду там очень нужна тебе – не знаю пока, зачем и почему».
А он спросил Варю про другое:
– Скажи, а мы Сеню с тобой завели в гостинице «Гельвеция»? Когда возвращались из Эстонии? Помнишь, я тогда Петренко в Кузнечном переулке наутро встретил? А он потом на Лиговке рассказал про Козлова, что тот натворил и сможет еще натворить?
– Мне кажется, да, – проговорила она, прижимаясь к нему. – Сенечка начался тогда.
– Но тогда не сходится. Ведь ты сказала, помню, под Новый год: беременность шесть недель. А возвращались мы из Таллина десятого сентября. Не сходится.
– Ну, что-то мне врачи приуменьшили, что-то я приврала. Главное, Сенечка точно родился через сорок недель, начиная с той даты.
Возвращение в ночном поезде в Москву, когда они лежали, обнявшись, на одной полке, – а Сенька мирно дрых на соседней за защитным бортиком, – почему-то очень запомнилось Данилову.
Как и вечер в Питере, когда они успели немного погулять, взявшись за руки, только вдвоем.
Давно подобного не было – после рождения Сеньки ни разу.
Они под неугасимым солнцем белой ночи дошли тогда до Фонтанки.
Потом заглянули в магазин на Владимирском, купили Ольге Николаевне Петренко в подарок расписное блюдо от Императорского фарфорового завода для украшения кухни.
Однодневная, как в студенчестве, поездка в Северную столицу запомнилась, словно долгое и насыщенное путешествие.
А Варя вдобавок задание Петренко успела выполнить. Когда Данилов с ведьмочкой отправились на встречу с Евгенией Дмитриевной Дороган, она незаметно приныкала ее чашку, аккуратно положила в полиэтиленовый пакет и сунула в сумку.