Полшага в сторону, одновременно поворачивая корпус, чтобы прижать его руку, и тут же вывернуть запястье. Короткий взмах. Щелчок — и из потайных ножен мне в ладонь прыгнул уже мой нож. Как же я люблю быть дома!

Теперь это его горло чувствовало холод моего ножа.

Моя левая ладонь сжала его челюсть так, чтобы большой палец контролировал болевую точку. Мой нож холодил его кожу точно возле артерии: одно движение — и он труп. Его дыхание сбилось. От удивления или от боли — неважно. Теперь в этой игре вел я.

— Тебя учили, что ножи бывают у обеих сторон? — спросил я негромко, почти дружелюбно.

— Ты… — прохрипел он.

— Да, я, — прервал я. — И если ты не объяснишь, кто тебя послал, твоя кровь польет эти камни, как сладкое вино на празднике мертвецов. А пока брось нож, чтобы не порезался.

Он замер и разжал руку. Нож ударился о мостовую с глухим звоном.

— Кто тебя послал?

— Старейшины.

— Кто конкретно?

— Тан Фэй. — Я удовлетворенно кивнул.

— Скажи старейшине, что я готов встретиться с ним в чайной возле дома моего наставника через два часа. А теперь вон. Еще раз посмеешь напасть на меня — я вырежу твои глаза…

Сад Девяти Врат был по-прежнему безупречен. Пока я шел сюда, то краем глаза видел, что округу патрулируют усиленные отряды Багровых Кулаков. У госпожи Линь наметилась война? Или она опасается мести островитян? Это стоило бы выяснить, но сначала мои дела.

Я прошел в двери для купцов и аристократов. Тем самым я показал, что имею на это право и что нижний зал, где развлекаются состоятельные люди Нижнего города, мне не интересен. Пройдя вглубь зала, я увидел, что за стойкой стоит незнакомый мне бармен с татуировками тонги Багровых Кулаков.

Просканировав окружение, я подошел к стойке и негромко произнес:

— Мое имя Фэн Лао. Сообщи госпоже Линь, что я прибыл.

— Госпожа уже знает, что ты тут. Тебе стоит подождать. Вина? — Для такой жуткой внешности у этого парня был на удивление приятный голос.

— Не откажусь.

Не успел я допить вино, как через несколько мгновений тонкая шелковая занавесь приподнялась, и наружу вышла девушка. Молодая, почти девочка, но уже несущая в себе отточенность служанки высокого круга: шаги беззвучны, взгляд в пол, руки сложены перед собой. Лицо овальное, с легким румянцем, губы нежно поджаты, как у фарфоровой куклы. Лишь глаза, быстрые и внимательные, выдавали в ней не просто декорацию, а наблюдателя.

— Госпожа ждет вас, — произнесла она почти шепотом и, не глядя, повернулась, указывая путь.

Я следовал за ней через ряды комнат, павильонов и галерей. Все, что встречалось на пути — предметы искусства, картины, сосуды, — говорило о безупречном вкусе и невероятных деньгах. Все здесь было подчинено стилю, как армия подчинена военному уставу.

Мы подошли к дверям, обитым черной бронзой. Служанка постучала дважды, дождалась ответа и, склонив голову, отступила в сторону, жестом приглашая меня войти.

Госпожа Линь сидела за низким столом, на котором стояли две чаши и кувшин с вином. Она не поднялась при моем появлении, но едва заметно улыбнулась. На ней был халат из голубого шелка с серебряной вышивкой в виде драконов и лиан. В сравнении с ней я был одет в настоящие обноски. Эта женщина умела создать впечатление.

Я поклонился согласно этикету и чинно произнес:

— Ли Фэн Лао, драконорожденный из дома Огненного Тумана, приветствует уважаемую госпожу Линь. Прошу прощения за беспокойство.

Она кивнула, без улыбки, но и без холода:

— Прошу прощения, что не поприветствовала вас должным образом, господин. Оказывается, высокородный пришел в мой дом. Похоже, мои глаза стали слишком слабы. Мне показалось, что ко мне в гости пришел мой приятель, тень Фэн Лао.

— Даже став пробудившимся, тень остается тенью. Рад видеть вас, госпожа.

— Значит, мои глаза меня не обманывают. Присаживайся, Лао. Стоило тебе вернуться, и у меня сразу стало неспокойно. — Ее голос был мягким, но в нем чувствовалась такая тяжесть. — Расскажи, зачем ты пришел к старой усталой женщине?

Я взял кувшин и налил вина. Вначале ей, а потом себе. Взяв чашу, я отсалютовал ей, моей собеседнице, а потом сделал глоток. Вино было терпким, теплым, с послевкусием фруктов и легкой горечью. Именно такое любил наставник.

— У меня есть две просьбы, — сказал я, глядя на госпожу Линь. Она ни на мгновение не изменилась в лице. Лишь слегка склонила голову, так, будто слушает музыку дождя на крыше павильона.

— Слушаю, Лао. Но ты знаешь правила. — В ответ я кивнул.

— Первая. Мне нужно имя. Имя того, кто мог наложить проклятие отложенной смерти на Цуй Ксу. Мне не нужен убийца, который пронес артефакт. Мне нужен именно мастер. Настолько искусный, что, возможно, он уже никогда больше не повторит такого.