Десятки «акустических якорей», десятки персональных адов слились в одну общую пытку. Хор безумия.

Хавьер прижал ладони к ушам, но это не помогло. Шум был не снаружи. Он лез под кожу, проникал в кости. Его инстинкты, отточенные для выживания в бою, здесь давали сбой. Там врага можно было увидеть, услышать, убить. Здесь врагом был сам воздух.

Ева стояла неподвижно. Её лицо, залитое красным, было маской. Она не закрывала уши. Она слушала. В её глазах не было страха, только ледяная, почти хищная концентрация. Она вдыхала этот хаос, как кислород.

— Нужно двигаться! — крикнул Хавьер, его голос тонул в какофонии. — Где медицинский блок?!

Она повернула голову, её взгляд пронзил его насквозь.

— Забудь, — её голос был спокоен, но резал слух громче воя. — Это больше не спасательная операция. Это зачистка.

— Моя сестра там!

— Твоя сестра — одна из них! — отрезала Ева. — Кросс — вот цель. Единственная. Он дирижёр этого оркестра.

Хавьер шагнул к ней, его рука сжалась на её плече. Ткань куртки была холодной, под ней — стальные мышцы.

— Я иду за ней. Ты — как хочешь.

Прежде чем она успела ответить, здание содрогнулось. Глухой, мощный удар прокатился по полу, заставив завибрировать стены. Где-то далеко, у парадного входа, взрыв вырвал из стерильной стены кусок бетона и стали.

Марко Веронези опустил бинокль. Взрыв сработал штатно. Тяжёлые бронированные двери главного входа выгнулись наружу, словно картонные. Клубы дыма и бетонной пыли вырвались в морозный альпийский воздух.

— Группа «Альфа», вперёд, — его голос в рации был ровным, лишённым эмоций. — Зачистка первого уровня. Огонь на подавление. Не ввязываться в затяжные бои. Двигаться.

Его люди скользнули в пролом. Профессионалы. Лучшие. Он сам их отбирал. И теперь вёл на убой.

Он оглянулся. Лес вокруг был неподвижен. Снаружи царил покой. Снег поглощал все звуки, превращая мир в вакуум. Ни шороха, ни крика птицы.

Марко знал эту тишину. Обманчивую. Тишину перед атакой.

Где-то там, среди этих идеальных елей, сидит вторая команда. Призраки Хелен. Ждут, когда он и его ребята сделают всю грязную работу.

Он достал из кармана телефон. На секунду палец завис над иконкой галереи. Там было одно-единственное фото. Лицо его дочери, улыбающейся, с щербинкой между передними зубами. Он не стал открывать. Воспоминание было острее, чем картинка. Просто выключил экран и убрал телефон обратно.

Обратной дороги нет. Есть только приказ.

Внезапно в его наушнике, поверх треска радиопереговоров, раздался другой звук. Высокочастотный, режущий визг, будто кто-то пилил металл. Он шёл не со стороны главного входа. Он доносился с технической стороны здания, из зоны вентиляционных шахт.

Третья сила. Они уже здесь.

В это же самое мгновение в другом месте, в узком техническом коридоре, Антон по прозвищу «Сыч» опустил плазменный резак. Металл вокруг вырезанного круга в стене серверной светился расплавленной вишней. От него шёл густой, едкий дым.

— Чисто, — бросил он своим прикрывающим.

Два бойца из команды Воронова молча кивнули, их автоматы сканировали коридор. «Сыч» ненавидел это. Он был аналитиком, технарём. Его оружием была клавиатура, а не ствол. В одном ухе у него был крошечный наушник, из которого лилась тихая, спокойная эмбиент-музыка. Маленький островок порядка посреди этого ада.

Его пальцы, тонкие, как у пианиста, уже летели над портативным терминалом, подключаясь к вскрытой сети «Санктума». Он не слышал хора безумия. Он слышал только бинарный код.

Его задача была проста: не люди. Данные. Весь архив Кросса. Исходный код «Шума».

А внутри, в красном коридоре, перед Хавьером и Евой с тихим щелчком разблокировались внутренние двери. Ловушка стала ареной.

Хавьер не стал ждать. Он рванул вперёд, в тот коридор, который, судя по найденным схемам, вёл в медицинское крыло. Он не оглянулся на Еву. Их союз был фикцией, временным перемирием, которое только что закончилось. Сейчас каждый был за себя.

Он бежал по стерильно-белому полу, теперь залитому красным светом. Его ботинки гулко стучали, вторя какому-то далёкому, рваному ритму из хора сумасшедших. Пятьдесят метров. Сто. Коридор казался бесконечным.

И тут он услышал шипение.

Прямо перед ним, из стены с мягким пневматическим звуком выехала тяжёлая стальная панель, полностью перекрыв проход. Одновременно с этим слева открылся новый путь, которого секунду назад не было.

— Сука, — выдохнул он.

Протокол «Лабиринт». Он не просто блокировал. Он менял геометрию. Он играл с тобой. Кросс построил не крепость, а головоломку, призванную разделить, измотать и уничтожить любого, кто вторгся внутрь. Все схемы, которые они изучали, теперь были бесполезны.