Шрифт:
Я прижалась к нему, вдыхая знакомый запах, дым, море и что-то бесконечно родное. Но в голове уже крутились мысли, одна страшнее другой:
Какого черта будут делать на свадьбе «огненные лилии»?
Где вообще взять цветы, которые не сгорят от одного ее взгляда?
И самое главное:
Как я переживу следующие встречи с этой женщиной, если уже сейчас мне хочется зарыться в землю, как испуганному кроту?
Марк, будто услышав мои мысли (а может, и правда услышал — эта новая связь все еще была для нас загадкой), рассмеялся и поцеловал меня в макушку.
— Не волнуйся. Если что, я превращусь в дракона и унесу тебя куда подальше.
Дождь хлестал все сильнее, но мне было тепло.
— Обещаешь?
— Клянусь драконьей честью.
Глава 4
Письмо пришло на рассвете. Конверт из плотного пергамента, пахнущий ладаном и чем-то горьким — сразу понятно, от кого. Дрожащими пальцами я разломила печать с драконьим гербом.
«Дорогая Виктория, давай обсудим свадьбу без лишних глаз. Сегодня в полдень, „Рыжая лиса“. Столик в углу.»
Ни подписи, ни даже «искренне ваша». Просто приказ, замаскированный под приглашение.
Марк спал, когда я выскользнула из дома. На столе оставила записку: «Ушла к травнице за успокоительным» .
Не совсем ложь, после вчерашнего мне определенно нужно было успокоительное.
Таверна «Рыжая лиса» была полупустой в этот час. В углу, за столиком под черной свечой, уже сидела она.
— Опоздала на семь минут, — даже не взглянув на меня, пробормотала свекровь, помешивая ложечкой чай странного багрового оттенка. — Непунктуальность — признак дурного воспитания.
Я сжала кулаки под столом.
— Дорога была дальняя.
Она наконец подняла на меня глаза. Золотистые, как у Марка, но без капли его тепла.
— Садись. Заказала тебе мятный чай, говорят, он успокаивает нервы. Полагаю, тебе это необходимо.
Ложка звякнула о фарфор. Я медленно опустилась на стул, чувствуя, как дерево скрипит подо мной, будто предупреждая.
— Начнем с главного, — она отхлебнула чай, оставив на чашке кровавый след помады. — Ты оставишь моего сына!
Воздух вырвался из моих легких, словно мне ударили в живот.
— Что?
— Не притворяйся глухой, девочка. — ее ноготь постучал по чашке. — Ты недостойна его. Ведьма низкого рода, без имени, без состояния. Что ты можешь предложить драконьему наследнику?
Чай передо мной вдруг покрылся рябью, от дрожи в моих руках.
— Любовь, — выдохнула я.
Ее смех прозвучал, как ломающиеся кости.
— Любовь? — она наклонилась ко мне, и я увидела в ее глазах нечто, от чего кровь застыла в жилах. — Любовь это когда ты отпускаешь того, кому не можешь дать лучшего.
Ее рука вдруг закрыла мою, ледяная, с острыми ногтями, впивающимися в кожу.
— Я дам тебе три дня. Если не уйдешь сама… — она улыбнулась, и в этом оскале не было ничего человеческого. — Ну, у драконов есть свои методы решения проблем.
— Спасибо. — я встала чтобы выйти из таверны.
Война так война!
Дверь таверны захлопнулась за мной с таким грохотом, что прохожие обернулись. Я шла быстро, почти бежала, чувствуя, как дрожь в коленях сменяется жгучей яростью.
«Три дня. Три дня, чтобы бросить Марка. Как будто я какая-то служанка, которую можно выгнать по щелчку пальцев!»
Мои ноги сами несли меня по знакомым улочкам, но я не видела ни домов, ни людей вокруг. Перед глазами стояло ее лицо — это высокомерное, холодное лицо с золотистыми драконьими глазами.
«Недостойна. Без имени. Без состояния.»
Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. По коже пробежали искры магии, мелкие, злые, как осы.
Война?
Хорошо.
Так война.
Домашняя буря.
Дверь нашего дома я распахнула с такой силой, что она ударилась о стену.
— Виктория? — из кухни высунулся Марк, с полотенцем в руках и мукой на щеке.
Он пек что-то. Опять. Когда нервничал. Я прошла мимо него, не отвечая, прямо в спальню. Мне нужно было подумать.
— Что случилось? — он последовал за мной, но остановился в дверях, увидев, как я швырнула ботинки в угол.
— Твоя мать, — я выдохнула, чувствуя, как слова горят на губах, — дала мне три дня, чтобы я ушла. Иначе… — я повернулась к нему, — у драконов есть свои методы.
Его лицо стало каменным.