Она всё ещё не могла поверить, что всё так просто, поэтому на всякий случай уточнила:

— Сегодня точно никого не убьют?

Мужчина поперхнулся воздухом.

— Ты не веришь мне? Мне? Дочь леса, лучше забери свои слова назад! — с искренней обидой в голосе потребовал он.

Мирослава в этот раз не испугалась, а поднялась на ноги, не став отряхиваться от песка, чтобы тут же поклониться и покаяться:

— Простите меня за недоверие, хозяин леса. — И тут же подняла взгляд, оценивая реакцию.

Мужчина важно кивнул.

— То-то же! А то взяли моду — не верить мне!

— Извините, — рискнула Мирослава снова обратиться к нему. — Можно вопрос?

— Что ещё? — устало прикрыл он глаза. — Ты такая же утомительная! Сколько можно? Разве я мало тебе помог?

— Очень помогли, спасибо, — искренне поблагодарила она. — Но меня сильно волнует то, как вы обратились ко мне.

— А как я это сделал? — вызывающе вздёрнул он подбородок.

— Дочь леса, — напомнила Мирослава с трепетом.

Хозяин леса прищурился, вглядываясь в неё, а затем нехотя признался:

— Не совсем, конечно. Ты дитя леса только наполовину. Но я не могу отказаться от тебя только потому, что мне не угодил твой вид.

Она сосредоточенно кивнула, затем лучезарно улыбнулась, снова поклонилась и в пылу радости бросилась ему на шею. Потом, конечно, быстро опомнилась и отпрянула извинившись. Хозяин леса выглядел сбитым с толку её порывом, но не рассерженным.

— Радуйся, что хозяйка леса сейчас отдыхает, а то нам обоим пришлось бы худо, — многозначительно сказал мужчина, улыбнулся, но сразу же рявкнул. — Иди уже!

И Мирослава понеслась как ошпаренная, не разбирая дороги. В этот раз волосы не цеплялись за ветки, и она сумела благополучно и быстро выбраться из леса. Её переполнили противоречивые чувства: оглушительная радость, робкая надежда, ещё не покинувшее её окончательно беспокойство.

Оглянувшись, она поняла, что оказалась возле дома Вяземского. Ей хотелось сообщить ему поскорее открывшуюся правду — она действительно оказалась на своём месте, среди них! Ему незачем было больше переживать за сохранение их секретов.

Тем более им нужно было быть на кладбище — если верить хозяину леса, а Мирослава понятие не имела, где оно находится. Поэтому она быстро прошлась по дорожке к дому, поднялась на крыльцо и постучала. Сначала она подумала, что никого нет, так как за дверью не слышалось ни единого шороха, но потом она вспомнила, что Марта рано ложится, и постучала ещё сильнее. Наконец, по ту сторону двери возникло шевеление.

Мирослава улыбнулась, подумав, что ещё утром она с хозяином этого дома запросто завтракала, а сейчас вежливо стучится, чтобы оказаться внутри.

Дверь ей открыла сонная Марта, которая при виде неё тут же широко распахнула глаза и без лишних слов втянула в дом, схватив за руку.

— Под дождём была? И это во время болезни? — грозно упёрла она руки в бока.

— Мне уже лучше, не переживайте, — тепло улыбнулась Мирослава. — Извините, что так внезапно покинула вас, но тогда так было лучше. Я потом всё объясню. Сейчас я хотела бы узнать, где Мстислав?

Марта закусила губу и стала выглядеть непривычно неуверенной.

— Мирочка, уж не знаю, что у вас приключилось, но тебе лучше с ним не видеться.

Мирослава недоумённо вскинула бровь.

— Почему?

— Когда он пришёл обедать, то был слишком на себя непохож — какой-то весь рассеянный и раздражённый, а когда узнал, что ты не возвращалась, так взбесился, что чуть пар из ушей не повалил, хлопнул дверью и ушёл.

Марта замялась, явно о чём-то умалчивая. У Мирославы возникло нехорошее предчувствие. Она взяла её за руку и подбадривающе улыбнулась.

— Что ещё, Марта?

— Ох, Мирочка! — запричитала она, сжимая её ладонь в ответ. — Мстислав приходил снова где-то час назад, разбудил меня, сказал, что сегодня ему хозяин лес пообещал, что никого не убьют, потому он… не придёт ночевать. А потом… потом он велел тебя больше на порог не пускать.

У Мирославы сердце пропустило удар.

— Почему?

— Он сказал что-то про предательство и столичных лгуний, — виновато ответила Марта. — Но чтобы он там не напридумывал — я уверена, что это ошибка! Мстислав иногда бывает таким капризным и обидчивым, что просто ужас! Надо дать ему остыть.

Мирослава рассеянно кивнула, пытаясь понять, почему её обман именно сейчас так сильно задел его. Ведь он сам почти сразу догадался о том, что Мирослава никакая не репортёрша, и воспринял это спокойно. Что же изменилось?