— Астер, — подал голос Кардус. — Тут доставили моего блудного дворецкого. Можем провести очную ставку. Тут явно кто-то кого-то покрывает.

Кардус отложил книгу на столик и пристально уставился на родственницу.

— Милая тётушка, — задушевным голосом обратился он к ней. — Если этот недостойный человек вас запугивал или шантажировал, только намекните! Вы же знаете, что я могу вас защитить от кого угодно… Ну же?

И тут к общему потрясению друзей «милая тётушка» зарделась, как маков цвет.

— Н-никто меня не шантажировал, — слегка запнулась тётушка. — Не надо дворецкого!

— Слуги утверждают, что часто видели его ночью у ваших комнат, — возразил Кардус. — Вы точно ничего не хотите сказать?

— А Стеллария рассказала, что видела, как незадолго до прискорбного инцидента вы ночью шли по саду в сторону хозяйственных построек, — добавил Астер. — И она очень хорошо заметила, что на вас были бриллианты, потому что этот камень особенно отзывчив свету Уны!

— Ты совершенно распустил детей, Кардус! — поджала подрагивающие губы тётушка. — Юная леди ходит одна по саду ночью… По коридорам бродят притащенные бродячим волшебником-фейри распущенные девицы, которых ты, не задумываясь, нанимаешь в няни… А я… — она всхлипнула, картинно прижимая платочек к краю глаза. — А меня только все обвиняют невесть в чём! Возможно, Стеллария всё придумала. Девочка обладает чересчур развитым воображением!

— Леди Умбра, — сухо ответил Кардус. — Я уже говорил, что мои отношения с Марком вас не касаются. И возможно Стеллария не бродила ночью одна по саду, если бы не видела в вас пример для подражания. Вы всё-таки уважаемая степенная дама… Но тоже бродите по саду ночью одна, одетая только в ночную рубаху и бриллианты.

— Неправда! — взвилась оскорблённая в лучших чувствах тётушка. — На мне был халат! Леди никогда не позволит себе выйти из своих комнат в интимном наряде… Ой…

Она, выпучив глаза, прижала платок ко рту, поняв, что проговорилась в очередной раз.

— Итак, уважаемая леди Умбра, — Астер улыбнулся, не скрывая своего триумфа. — Вы что-то хотели ещё сказать? Что вы делали ночью в саду, в относительном неглиже и бриллиантах, которым положено было спокойно лежать в сейфе?

Уважаемая леди, припёртая к стенке (фигурально выражаясь, конечно! Астер бы никогда не позволил себе такого со столь пожилой дамой! Вот была бы на её месте та аппетитная няня… и не было бы рядом этого занудного Кардуса…), только замотала головой, отказываясь давать показания.

— Леди, — вздохнул Астер. — На сейфе нет ни малейшего следа взлома. А это значит, что его открыл тот, кто имел доступ. Или вы сейчас рассказываете, что произошло, или я буду вынужден передать дело в Королевский следственный отдел, обвинив вас в саботаже и клевете на герцога Антирринум и его двор.

Он, сдвинув брови, строго посмотрел на пожилую родственницу упомянутого герцога, и та вдруг… всхлипнув, разрыдалась.

У Астера чуть ноги не подкосились. За годы работы следователям он повидал многое, очень многое! Но видеть рыдающую леди Умбру… это было, словно… словно… О, великая драконья Праматерь! Он даже сравнения подобрать не мог! Словно мир перевернулся! И вот-вот с небес сойдут все боги в силе и славе вершить суд!

Астер помотал головой, чтобы прийти в себя и прислушаться к безудержным всхлипываниям дамы.

— Я… — всхлипывала она. — А он… Вы не понимаете! Это было, как в юности! Прекрасный дракон и я… И он был так убедителен, и клялся… И ему так нравилось видеть меня в бриллиантах!.. — она вдруг всхлипнула в последний раз и, промокнув мокрым платочком глаза, снова упрямо поджала губы, уставившись ненавидящим взглядом на Астера.

— Это мои бриллианты, и я имею право носить их где хочу, когда хочу, и с кем хочу!

— Конечно-конечно! — отступил на шаг обескураженный Астер. — Конечно, имеете! Но если взяли их вы, то обвинять в краже других вы точно не имеете права…

— Но бриллианты пропали! — рявкнула леди, прервав его. — Я не успела положить их в сейф! Кто на них ещё мог позариться в этом доме, кроме всяких незнакомых девиц?!

— Разберёмся, — снова улыбнулся Астер. — Кстати, а кто такой «он»? Ну, тот, которому так нравилось видеть вас в бриллиантах? Или, может… — он сделал драматичную паузу. — Ему просто нравились ваши бриллианты?

— Да как вы смеете! — взвилась леди. — Наша любовь чиста, как… как…

— Как ваши бриллианты, — меланхолично отозвался Кардус, откладывая книгу. — Я понял. И мне уже это надоело. — Он щёлкнул пальцами. — Приведите Даддера.

По-прежнему в замке

Тётушка встрепенулась и, стиснув в руках несчастный платочек, давно потерявший какой-либо вид, произнесла: