— Не нужно, — ответила девушка, понимая, что сама отказывается от дополнительной защиты, которая пришлась бы весьма кстати. — Я никогда не ходила в ней и не умею в ней двигаться, а пробовать сейчас не стоит. Она будет мне только мешать.

Оружейник нехотя качнул головой, соглашаясь.

— Ну, чтож. Возвращаться-то нам все равно надо. Идем.

Леона покорно кивнула и молча пошла за оружейником, думая о том, что ей еще предстоит как-то поговорить со Словценом.

Снова раздался гром. Наверху, средь макушек елей, мелькнула молния, и небо наконец разразилось давно обещанным ливнем.

***

Всадник поднял глаза к небу, глядя на замелькавшие в дали молнии. Широкий капюшон его изношенного дорожного плаща качнулся под порывом ветра, и обнажил скрытые под ним волосы — черные, с обильной проседью, они лежали неровными прядями, едва касаясь плеч.

Темно-бурый, почти черный, мерин его вдруг заплясал на месте, оглашая округу нервным ржанием. А спустя мгновение тракт, лежащий перед ним, поплыл; замерцал, смазался окружающий его лес, и мужчина увидел, как пролегла перед ним лесная тропа, отделившаяся от тракта, и убегающая далеко в проступивший вдруг справа сумрачный ельник.

***

Когда они уже почти вышли на стоянку, Леона вдруг схватила оружейника за руку и просительно проговорила:

— Бальжин, пожалуйста поговори ты со Словценом. Все знают, что я его избегаю. Будет слишком подозрительно если я сейчас к нему подойду, и еще более подозрительным будет, когда он после этого решит уехать. Я не хочу, чтобы за ним отправили погоню.

Мужчина согласно кивнул.

Они вернулись в лагерь, укрывшись от холодного ливня под растянутым меж повозками навесом. Промокнуть они не успели — широкие лапы ельника скрадывали в мгновение разошедшийся дождь, так что до них долетали лишь единичные капли.

Девушка устроилась на своем месте, глубже укутываясь в плащ. Пока мужчины не соберутся спать, она не уйдет в повозку — до последнего будет оставаться снаружи, внимательно наблюдая за происходящим. Пользуясь тем, что широкий плащ скрывает движения, она осторожно проверила на месте ли ее оружие и, успокоившись, украдкой посмотрела на Словцена.

К нему как раз подсел Бальжин, который по началу, вернувшись в лагерь, неторопливо продолжил заниматься своими насущными делами. А теперь завязал с парнем непринужденную беседу. Мужчина что-то рассказывал, шутил, смеялся над его ответами и добродушно похлопывал парня по спине. В какой-то момент, Словцен, пользуясь оказанным ему вниманием, стал расспрашивать Бальжина о его ремесле, а после — делиться своим восторгом от увиденного на ярмарке, неприкрыто восхищаясь работами оружейника. Парень даже не подозревал насколько кстати оказалось его решение завести разговор именно в это русло.

Бальжин подумал также и, не упуская эту удачную возможность поговорить с парнем на едине, пригласил его заглянуть к нему в повозку, пообещав, что если ему чего приглянется, то отдаст с хорошей уступкой. Словцен, сияя от счастья, нетерпеливо попросил посмотреть на товары прямо сейчас. Бальжин для вида немного посомневался, сетуя на то, что под фонарем много не разглядишь, но быстро сдался под уговорами возбужденного от замаячившей перед ним возможности Словцена.

Леона украдкой проследила за тем, как они скрылись в соседней повозке, моля Богов, чтобы Словцен послушался и уехал. Только вот она даже не подозревала, что Бальжин и не собирается уговаривать парня, чтобы тот бежал.

Вышли они не скоро. Человек, не знающий Словцена близко, и не заметил бы, что с парнем что-то не так. Он улыбался, продолжая как ни в чем не бывало болтать с Бальжиным, сияя счастливой улыбкой. Но Леона хорошо видела, как он напряжен. Лишь раз он бросил на подругу встревоженный взгляд, но быстро отвел глаза, снова сделавшись спокойным и улыбчивым.

Уезжать, к ее сожалению, он не стал.

Глава 14

Ожидание давалось с трудом. Время вдруг сделалось густым, как смола, и текло так медленно, словно по капле цедилось сквозь клепсидру вечности.

Леона заерзала, плотнее запахивая плащ. За это время, как они с Бальжиным вернулись в лагерь, она успела перебрать в голове сотни вариантов нападений и всевозможных причин по которым кому-то могло понадобиться усыпить обоз. Если хотели усыпить, значит не собирались убивать? Кто-то хотел сделать все тихо и незаметно? Или наоборот, хотели усыпить, чтобы было проще перерезать всем горло — во сне, когда никто не смог бы сопротивляться? Вряд ли… Тогда бы во взвар сразу добавили яд, не ограничиваясь крепким снотворным…

Ливень уже утих, иссякнув до легкого дождя, убаюкивающе накрапывающего по мягкой траве и глухо стучащего по навесу. Последние приготовления ко сну в лагере были сделаны и уставшие путники стали укладываться на свои места. Дождавшись вернувшихся с вечернего обхода дозорных, Богша поднялся со своего места и, накинув на голову капюшон, отправился замыкать обережный круг. Леона, погруженная в свои невеселые мысли, не придала поначалу этому особого внимания. Но, когда он мелькнул в просвете меж двух повозок, взгляд ее невольно зацепился за его движения. Она мельком, бессознательно, мазнула взглядом по работающему чаровнику и сразу же переключилась на что-то другое, толком не вникая в происходящее, когда в голове ее вдруг вспыхнуло осознание — что-то не так.