Встряхиваю головой и силой заставляю улыбку вернуться на лицо. Нельзя позволять дурацкой подозрительности портить настроение в такой замечательный день.

Я с лучшими друзьями иду в лес собирать хмель — это лучшая часть года. День, о котором давно мечтал.

Мы углубляемся далеко в лес. Взбираемся на холм, под которым располагается обрыв и река внизу. Дальше жители Вещего не ходят — там другое княжество, где нас не любят.

Хмель достаточно распространён, но где попало не растёт: он предпочитает хорошую, богатую почву в приречных зонах. Пару веков назад, когда люди только прознали, что можно варить пиво с хмелем, его целиком ободрали вблизи нашего села, да и сейчас не дают нормально распространиться. Как только находят хотя бы небольшое растение — тут же срывают, поэтому нам приходится идти к чёрту на кулички. Но нас это не напрягает — мы любим гулять.

Однако стоит нам прийти на знакомую опушку, как мы встречаем знакомые силуэты людей.

— Смотрите-ка, опять тут, — с усмешкой выдыхает Светозара.

— Походу у них своего хмеля совсем не осталось, раз сюда приходят, — замечает Никодим. — Надо им в этом году так всыпать, чтобы навсегда забыли дорогу сюда.

— Ну, это тоже наша традиция, — говорю. — Каждый год мы ходим за хмелем и каждый год бодаемся с суздальскими.

На нужном нам месте уже стоят четверо человек: два парня и две девушки примерно нашего возраста. Все они собирают шишки хмеля в льняные мешки. Хмеля хватит всем, но мы хотим выбрать самые спелые, душистые. Из таких получается лучшее пиво.

Каждый год у нас происходит одна и та же перепалка, причём именно с этими самыми четырьмя. Кажется, у них это тоже традиция.

— Руки прочь от нашего хмеля! — кричит Никодим.

— А, явились! — кричит в ответ парень с длинными волосами, завязанными в косу.

Мы останавливаемся друг напротив друга: три на четыре.

— Это наш хмель! — властно произносит Никодим.

— Кто сказал?

— Я говорю!

— А ты кто?

— Дед Пихто. Вы на новгородской земле, поэтому должны спрашивать нашего разрешения, чтобы собирать тут.

— Это место ближе к нашей деревне, чем к вашему селу.

— А нам вообще похер.

— Ребята, у нас с вами каждый год один и тот же разговор, — говорю. — И каждый год вы отдаёте нам свой хмель. Так что давайте не будем тратить время друг друга. Высыпайте на землю свои мешки, мы заберём себе самые лучшие шишки, а вы оставшиеся.

— Хера с два, — отвечает одна из девушек. — В этом году мы забираем лучший хмель, а вы уйдёте с остатками.

— Мы же вам сейчас все рожи разукрасим, — продолжает угрозы Никодим.

— Ну попробуйте…

Один из парней замахивается кулаком, чтобы двинуть меня в челюсть, но я ловко ухожу в сторону и бью ему под дых. Второй парень пытается сбить меня с ног, но и это им не удаётся.

Завязывается самая обыкновенная кулачная драка, которая происходит каждый год в одном и том же месте: Светозара борется с одной девушкой, Никодим тягает за волосы другую. Один из парней пытается заехать большим кулаком мне по голове, а второй — борец. Он стоит в стороне и ищет подходящий момент, чтобы броситься в ноги.

Мы взяли с собой дубинки на случай, если нам повстречаются разбойники или того хуже.

Это же обыкновенные деревенские простаки.

Таких даже голыми руками бить жалко.

Проходит совсем немного, прежде чем мой противник со свёрнутым носом и разбитой губой, выставляет руки навстречу, сдаваясь.

— Всё, всё, — кричит. — Забирайте.

— Ну вот, — говорю. — И зачем было вообще начинать драку?

Чувствуется, что они немного позанимались кулачным боем, чтобы одолеть нас, но всё равно проиграли. Нет в них настоящего боевого духа.

— Хана вам в следующем году, — произносит парень, утирая кровь.

— Да-да, так же, как в прошлом и позапрошлом.

Все четверо вываливают шишки из мешков на землю. Мы с Никодимом и Светозарой отбираем себе самые большие, красивые и душистые. Те, что ещё не до конца поспели — оставляем им самим.

Они знали, что мы придём, поэтому старались набрать побольше всяких.

— Приятно с вами работать, — говорю. — Встречаемся на этом же месте через пару дней, когда оставшиеся дозреют. И приносите с собой сразу повязки, чтобы на раны накладывать.

Недовольные суздальские деревенщины уходят, а мы остаёмся, чтобы дособирать полные коши.

В месте, где растёт хмель, царит стойкий, терпкий запах. Если же начать собирать шишки, то он только усиливается. Маленькими костяными ножами мы срезаем добычу с ближайших деревьев. Хмель — лоза привередливая, предпочитает расти на ольхе и иве, но бывает и на других деревьях. Во время работы стараемся не повреждать растения, чтобы и в следующем году прийти сюда же.

— Даже не знаю, что мне нравится больше, — произносит Никодим. — Собирать шишки, или бить рожи суздальским.